Привязанность - [174]

«эмоции, которые в нормальной обстановке [он] направил бы на своих родителей... остаются неразвитыми и неудовлетворенными, но... в латентной форме продолжают существовать и готовы активизироваться в любой момент при малейшей возможности образования привязанности» (Burlingham, Freud, 1944. P. 43).

Мысль об определенной степени независимости привязанности от отношения к ребенку, которая содержится в этих описаниях (там же. Р. 52), вновь возникает в другом отчете о поведении маленьких детей, наблюдение за которыми Анна Фрейд вела совместно со своей коллегой (Freud, Dann, 1951). Они описывают поведение шести детей из концентрационного лагеря в возрасте трех-четырех лет, имевших в своей жизни опыт общения только друг с другом. Авторы подчеркивают, что «положительные чувства дети испытывали исключительно к членам своей группы... они очень заботились друг о друге, но в то же время больше никто и ничто их не интересовало». Можно задать вопрос: было ли это результатом того, что один ребенок служил средством удовлетворения физических потребностей других? Именно такого рода наблюдения привели Дороти Берлингем и Анну Фрейд к описанию потребности ребенка «в ранней привязанности к матери» как «важной инстинктивной потребности» (Burlingham, Freud, 1944. P. 22. Курсив мой) — формулировке, которая едва ли представляется совместимой с теорией вторичного влечения, которой они придерживаются в других работах.

Противоречия в положениях, формулируемых в результате эмпирических наблюдений, с одной стороны, и в ходе абстрактных дискуссий — с другой, стали почти правилом для психоаналитиков, которые непосредственно изучают поведение маленьких детей, например, Мелани Кляйн, Маргарет Риббл, Терезы Бенедек и Рене Шпица. Все они наблюдали социальное взаимодействие между матерью и ребенком, не связанное с оральной активностью, и в своих описаниях использовали термины, предполагающие первичную социальную связь. Однако, когда они начинают выстраивать теории, каждый из них, очевидно, чувствует себя обязанным отдать приоритет потребностям в пище и тепле, утверждая, что социальное взаимодействие развивается лишь вторично, как результат инструментального научения.

Основные теоретические представления Мелани Кляйн берут свое начало в идеях, имевших хождение до 1926 г. Хотя эти базовые представления сохраняются в ее теориях в неизменном виде, непосредственные наблюдения за поведением младенцев, проведенные ею позднее, привели к наложению на них ряда понятий, в большей степени ориентированных на эмпирические данные и имеющих иную природу.

В отличие от Анны Фрейд Мелани Кляйн придерживается точки зрения, согласно которой в отношении ребенка к матери есть нечто большее, чем удовлетворение физиологических потребностей. Тем не менее в ее теоретических формулировках чувствуется ярко выраженная тенденция к доминированию взаимосвязанных между собой тем, касающихся пищи, оральной чувствительности и материнской груди. По поводу пищи она пишет в одной из двух глав, в которых обсуждается этот вопрос (Klein et al., 1952. Гл. 6 и 7), следующее:

«Отношение ребенка к своему первому объекту — матери — и отношение к пище связаны друг с другом с самого начала. Поэтому изучение фундаментальных паттернов отношения к пище представляется лучшим подходом к пониманию маленьких детей» (Р. 238).

Она тщательно разрабатывает эту тему в нескольких местах своей работы, где устанавливает связь между конкретным отношением к пище и теми конкретными формами, которые позднее получают психическая организация ребенка и его развитие.

Сосредоточение на оральной чувствительности и пище, которое является отличительной чертой теории Мелани Кляйн, начиная с одной из ее первых статей — «Анализ ребенка» (1923), представляется в значительной степени результатом влияния на нее двух важных статей Абрахама — «Первая догенитальная стадия» (Abraham, 1916) и «Развитие либидо» (1924). Как известно, в этих произведениях Абрахам особое внимание уделил оральной активности. Тем не менее его статьи относятся у периоду, когда большое значение связи ребенка с матерью еще не было признано, и используемые в них основные понятия несколько отличаются от понятий Фрейда, изложенных в энциклопедической статье 1922 г. Что касается статьи Мелани Кляйн, то можно видеть, что значение привязанности ребенка в ней не рассматривается, а принимается во внимание только оральный компонент. Думаю, что под влиянием этой статьи возникло излишнее акцентирование оральной активности и значения первого года жизни, что привело к недооценке других аспектов связи ребенка с матерью, а также событий второго и третьего года жизни.

Вновь возвращаясь к публикации Мелани Кляйн и ее коллег (Klein et al., 1952), мы обнаруживаем, что, следуя своей теории оральной активности, она приходит к точке зрения, согласно которой, «отношение к любимой и ненавидимой, т.е. хорошей и плохой, груди — это первое объектное отношение ребенка» (Р. 209) и что «центральным моментом тесной связи между маленьким ребенком и его матерью является отношение к ее груди» (Р. 243). В одном из важных примечаний она прямо утверждает, что существует врожденное стремление к материнской груди: «Новорожденный ребенок подсознательно чувствует, что существует объект уникальной ценности, который может дать максимальное удовлетворение, и что этим объектом является материнская грудь» (Р. 265). Анализируя эту точку зрения, она цитирует высказывание Фрейда, признавая его правильным, относительно значения филогенетического основания ранних объектных отношений. Между тем, как мы уже видели, в конце жизни Фрейд приближался к разработке теории, отличной от теории вторичного влечения, которой он до тех пор придерживался.