Привидения - [2]

РЕГИНА. И я бы там…

ЭНГСТРАН. Пособляла бы, да. Так только, для видимости, понимаешь. Никакой черной работы, черт побери, на тебя, дочка, не навалят! Заживешь так, как хочешь.

РЕГИНА. Еще бы!

ЭНГСТРАН. А без женщины в этаком деле никак нельзя; это ясно, как божий день. Вечерком ведь надо же повеселить гостей немножко… Ну, там музыка, танцы и прочее. Не забудь – моряки народ бывалый. Поплавали по житейскому морю… (Подходя к ней еще ближе.) Так не будь же дурой, не становись сама себе поперек дороги, Регина! Чего из тебя тут выйдет! Кой прок, что барыня тратилась на твою ученость? Слыхал я, тебя тут прочат ходить за мелюзгой в новом приюте. Да разве это по тебе? Больно ли тебя тянет стараться да убиваться ради каких-то шелудивых ребятишек!

РЕГИНА. Нет, если бы вышло по-моему, то… Ну да, может, и выйдет. Может, и выйдет?

ЭНГСТРАН. Чего такое выйдет?

РЕГИНА. Не твоя забота… А много ль денег ты сколотил?

ЭНГСТРАН. Так, крон семьсот-восемьсот наберется.

РЕГИНА. Недурно.

ЭНГСТРАН. Для начала хватит, дочка!

РЕГИНА. А ты не думаешь уделить мне из них немножко?

ЭНГСТРАН. Нет, вот уж, право слово, не думаю!

РЕГИНА. Не думаешь прислать мне разок хоть материал на платьишко?

ЭНГСТРАН. Перебирайся со мной в город, тогда и платьев у тебя будет вдоволь.

РЕГИНА. Захотела бы, так и одна перебралась бы.

ЭНГСТРАН. Нет, под охраной отцовской путеводной руки вернее будет, Регина. Теперь мне как раз подвертывается славненький такой домик на Малой Гаванской улице. И наличных немного потребуется; устроили бы там этакий приют для моряков.

РЕГИНА. Да не хочу я жить у тебя. Нечего мне у тебя делать. Проваливай!

ЭНГСТРАН. Да не засиделась бы ты у меня, черт подери! В том-то вся и штука. Кабы только сумела повести свою линию. Такая красотка, какой ты стала за эти два года…

РЕГИНА. Ну?..

ЭНГСТРАН. Немного времени бы прошло, как, глядишь, подцепила бы какого-нибудь штурмана, а не то и капитана…

РЕГИНА. Не пойду я за такого. У моряков нет никакого savoir vivre.

ЭНГСТРАН. Чего никакого?

РЕГИНА. Знаю я моряков, говорю. За таких выходить не стоит.

ЭНГСТРАН. Так и не выходи за них. И без того можно выгоду соблюсти. (Понижая голос, конфиденциально.) Тот англичанин… что на своей яхте приезжал, он целых триста специй-далеров отвалили… А она не красивее тебя была!

РЕГИНА. Пошел вон!

ЭНГСТРАН (пятясь). Ну-ну, уж не хочешь ли ты драться?

РЕГИНА. Да! Если ты еще затронешь мать, прямо ударю! Пошел, говорят тебе! (Оттесняет его к дверям в сад.) Да не хлопни дверью! Молодой барин…

ЭНГСТРАН. Спит, знаю. Чертовски ты хлопочешь около молодого барина! (Понижая голос.) Хо-хо!.. Уж не дошло ли дело…

РЕГИНА. Вон, сию минуту! Ты рехнулся, болтун!.. Да не туда. Там пастор идет. По черной лестнице!

ЭНГСТРАН (идя направо). Ладно, ладно. А ты вот поговори-ка с ним. Он тебе скажет, как дети должны обращаться с отцом… Потому что я все-таки отец тебе. По церковным книгам докажу. (Уходит в другую дверь, которую Регина ему отворяет и тотчас затворяет за ним.)

Сцена вторая

Регина быстро оглядывает себя в зеркало, обмахивается платком и поправляет на шее галстучек. Затем начинает возиться около цветов. В дверь из сада входит на балкон ПАСТОР МАНДЕРС в пальто и с зонтиком, через плечо дорожная сумка.

ПАСТОР МАНДЕРС. Здравствуйте, йомфру Энгстран!

РЕГИНА (оборачиваясь, с радостным изумлением). Ах, здравствуйте, господин пастор! Разве пароход уже пришел?

ПАСТОР МАНДЕРС. Только что.

РЕГИНА. Позвольте, я помогу… Вот так. Ай, какое мокрое! Пойду повешу в передней. И зонтик… Я его раскрою, чтобы просох. (Уходит с вещами в другую дверь направо.)

ПАСТОР МАНДЕРС снимает дорожную сумку и кладет ее и шляпу на стул.

РЕГИНА возвращается.

ПАСТОР МАНДЕРС. А хорошо все-таки попасть под крышу… Скажите – я слышал на пристани, будто Освальд приехал?

РЕГИНА. Как же, третьего дня. А мы его ждали только сегодня.

ПАСТОР МАНДЕРС. В добром здравии, надеюсь?

РЕГИНА. Да, благодарю вас, ничего. Теперь он, должно быть, вздремнул немножко, так что, пожалуй, нам надо разговаривать чуточку потише.

ПАСТОР МАНДЕРС. Ну-ну, будем потише.

РЕГИНА (придвигая к столу кресло). Садитесь же, пожалуйста, господин пастор, устраивайтесь поудобнее. (Он садится, она подставляет ему под ноги скамеечку.) Ну вот, удобно так господину пастору?

ПАСТОР МАНДЕРС. Благодарю, благодарю, отлично!

РЕГИНА. Не сказать ли барыне?..

ПАСТОР МАНДЕРС. Нет, благодарю, дело не к спеху, дитя мое. Ну, скажите же мне, моя милая Регина, как поживает здесь ваш отец?

РЕГИНА. Благодарю, господин пастор, ничего себе.

ПАСТОР МАНДЕРС. Он заходил ко мне, когда был последний раз в городе.

РЕГИНА. Да? Он всегда так рад, когда ему удается поговорить с господином пастором.

ПАСТОР МАНДЕРС. И вы, конечно, усердно навещаете его тут?

РЕГИНА. Я? Да, навещаю, когда есть время…

ПАСТОР МАНДЕРС. Ваш отец, йомфру Энгстран, не очень-то сильная личность. Он весьма нуждается в нравственной поддержке.

РЕГИНА. Да, да, пожалуй, что так.

ПАСТОР МАНДЕРС. Ему нужно иметь кого-нибудь подле себя, кого бы он любил и чьим мнением дорожил бы. Он мне сам чистосердечно признался в этом, когда был у меня в последний раз.

РЕГИНА. Да он и мне говорил что-то в этом роде. Но я не знаю, пожелает ли фру Алвинг расстаться со мной… Особенно теперь, когда предстоят хлопоты с этим новым приютом. Да и мне бы ужасно не хотелось расставаться с нею, потому что она всегда была так добра ко мне.