Привет от автора - [9]

– И всегда был таким, – вставил Донн. – Даже в детстве. Останься еще, Сэм.

Трейси пробовал дотянуть до стрита, но бесполезно – Донн выиграл. Он забрал кучу жетонов, а репортер встал.

– Вот и все, Барни. Сделаем это интервью и побежали. Или я один пойду, если Хаттон хочет еще поиграть.

– Останься, – повторил Донн, глядя Трейси в глаза.

– Извини, но…

– Послушай, Сэм, – решительно заметил Донн, – у меня такое чувство, будто ты мне кое-что должен. Почему ты не хочешь честно поиграть? Я слышал, ты твердо стоишь на ногах. К чему эта излишняя осторожность?

– Э-э… ты настаиваешь? – нервно спросил Трейси.

Донн усмехнулся и кивнул. Репортер сел и угрюмо уставился на карты.

– Думаешь, крапленые? – спросил Донн. – Хочешь сам раздать?

– Ты не играешь краплеными картами, – согласился Трейси. – О, черт возьми! Дай-ка еще жетонов. Было бы о чем беспокоиться.

Он опорожнил бумажник.

– Чек возьмешь? – спросил он через четверть часа.

А полчаса спустя уже подписывал вексель.

Игра была быстрая, резкая и рискованная. Она была честной, но от этого не менее опасной. Законы причинности то и дело получали солидные пинки. Некоторые люди обладают талантом к карточной игре, этаким шестым чувством, основанным на хорошей памяти и прекрасном знании психологии. У Донна такой талант был.

Счастье склонялось то в одну, то в другую сторону. Вход в игру становился все дороже, и вскоре Трейси снова начал выигрывать. Они с Берни неплохо заработали на этой игре, и через полтора часа только он и Хаттон оставались за столом. Не считая, разумеется, Донна.

Один раз Трейси показалось, что партнер блефует, и он проверил, но ошибся. Тем временем ставки росли. Наконец. получив неплохую карту, он пошел вверх. Донн принял и Хаттон тоже. Трейси заглянул в свои карты и выдвинул на середину стола столбик жетонов. Затем выписал еще один чек, докупил жетонов и добавил. Хаттон спасовал. Донн принял и добавил.

Передвигая на кон последние жетоны, Трейси вдруг осознал, что полностью опустошил свой счет. Одновременно в кармане брюк он почувствовал необычное тепло.

Книга!

Может, на обложке появился номер очередной страницы? Трейси не знал, радоваться ему или беспокоиться. Заглянув в горевшие возбуждением карие глаза Донна, он понял, что тот хочет добавить в очередной раз.

А ему нечем было отвечать.

Он резко поднялся.

– Прошу прощения. Сейчас вернусь. – сказал Трейси и, прежде чем Донн успел возразить, направился в ванную. Как только дверь закрылась, он вынул книгу из кармана. На сверкающем белом фоне виднелись черные цифры: 12.

А сообщение гласило: «Он блефует».

– Чтоб меня черти взяли! – буркнул Трейси.

– Это неизбежно, – заметил тихий голос. – Однако такая способность к предвидению встречается не часто. Верно Бельфагор?

– Да брось ты! – прозвучал хриплый ответ. – Вечно эта болтовня. Нужно действовать быстро, резко и кроваво.

Трейси огляделся, однако не заметил ничего необычного. Нащупав за спиной ручку, он открыл дверь и вновь вышел в комнату, где ждали Донн и все остальные.

Правда – он заметил это, как только повернулся – это была не та комната.

Точнее говоря, это вообще не было комнатой, а напоминало оживший сюрреалистический пейзаж. Над головой было серое пустое небо, а плоская равнина с удивительно искаженной перспективой тянулась до небывало близкого горизонта. Тут и там лежали странные предметы, присутствие которых не имело никаких разумных оснований. В большинстве своем они были наполовину расплавлены.

Прямо перед Трейси сидели рядком три существа.

Одно было худым человеком с большими ступнями и головой единорога, второе – угрюмым голым гигантом с кривыми рогами и львиным хвостом. А третье… ого! Печальные глаза вглядывались в Трейси с украшенной короной головы. Кроме этой головы из пузатого тела на двенадцати паучьих ногах росли головы жабы и кота – воплощенная адская троица.

Трейси оглянулся. Дверь через которую он сюда вошел по-прежнему была на месте, однако то была просто дверь стоявшая без поддержки и дверной рамы. Более того, она была заперта снаружи, в чем он убедился, дергая за ручку.

– Быстро, резко и кроваво, – повторил тот же хриплый голос, шедший из пасти мрачного гиганта со львиным хвостом. – Можете мне поверить.

– Вульгарность, снова вульгарность, – буркнул антропоморфный единорог, сплетая ладони на колене. – Ты реликт мрачных времен, Бельфагор.

– А ты просто осел, Амдусциас, – заметил Бельфагор. Трехголовое паукообразное существо молчало и пялилось на Трейси.

– Итак, человек, поговорим, как демон с мужчиной, – сказал Амдусциас, кося на кончик своего рога. – Есть ли у тебя какие-нибудь желания?

Трейси прохрипел что-то нечленораздельное, но потом все-таки обрел голос.

– Ж-ж-желание? А почему? Где? Как я здесь оказался?

– У смерти тысяча с лишним ворот и открываются они в обе стороны, – сообщил ему Амдусциас.

– Но я еще не мертв.

– Верно, – неохотно признал демон. – Но будешь. Непременно будешь.

– Клык, рог и коготь, – вставил Бельфагор.

– А где же я нахожусь?

– Это Задворки, – объяснил Амдусциас. – Бэл создал их специально для нашего рандеву, – он взглянул на трехглавого монстра. – Нас прислала Мег. Ты ведь знаешь Мег правда?