Притяжение космоса - [5]
Вступление
Для того чтобы окинуть умственным взором окружающее нас небесное пространство – «дотянуться рукой до неба», как мечтал Овидий, – а тем более оторваться от поверхности родной планеты и подняться ввысь, человечеству потребовалось немало времени. По крайней мере, как полагают археологи, около двух миллионов лет ушло на превращение предшественников человека (древних гоминидов) в человека современного вида – кроманьонца, который появился на Земле примерно 60–80 тысяч лет назад. В условиях непрерывной борьбы за существование, шаг за шагом он совершенствовал средства выживания, обретал более эффективную общественную организацию, развивал способности накапливать внегенетическую информацию, передавая мысли с помощью слов от поколения к поколению.
Однако ещё очень долго древние люди проводили свою жизнь в неустанной заботе об элементарном выживании и едва ли успевали надолго отрывать свой взор от поверхности планеты, на которой появились и вели свой трудный век. Главными объектами их постоянного внимания были предметы, с которыми напрямую связывалась обыденная жизнь: животные и растения, коренья и плоды, мужчины и женщины, дождь и холод. Мы не имеем каких-либо достоверных свидетельств о помыслах наших давних предков, но можем с большой вероятностью утверждать, что не было в их помыслах ничего, связанного с желанием оторваться от поверхности Земли и устремиться в небо к смотрящим на них оттуда Солнцу, Луне или звёздам – ни в реальности, ни в фантазиях на эту тему. Не до того было людям в те далёкие времена!
Ситуация изменилась с появлением на Земле первых цивилизаций, примерно после четвёртого тысячелетия до нашей эры, когда такая возможность им предоставилась и потребность в этом появилась. Переход к земледелию и скотоводству, зависящим от погоды и времён года, возможность путешествий без постоянных помыслов об охоте и собирании подножного корма позволили нашим более близким предкам чаще и дольше смотреть на небо.
Там, если не было облаков, они видели то же самое, что видим сейчас и мы: ослепительное Солнце днём, загадочную Луну и россыпи звёзд ночью, а иногда – едва движущиеся непонятные хвостатые точки. Далёкие от истинного понимания открывающейся им странной и завораживающей картины, они толковали её по-своему – в силу сложившихся у них к тому времени понимания окружающего мира и способности абстрактно мыслить. Так рождались представления, которые оформлялись в устойчивые картины мира, называемые мифами. Полагают, что мифы стали складываться в сознании людей несколько десятков тысяч лет тому назад. А те из них, которые в общих чертах дошли до нас, датируются примерно четвёртым-пятым тысячелетием до нашей эры.
Очень древни и чрезвычайно разнообразны мифы о происхождении Солнца (солярные), Луны или месяца (лунарные) и звёзд (астральные). В одних небесные объекты изображаются людьми, некогда жившими на Земле и по какой-то причине затем поднявшимися на небо, в других – их создание приписывается какому-либо сверхъестественному существу. У народов с развитыми мифологическими представлениями центральную группу составляют мифы о происхождении мира, Вселенной (космогонические) и человека (антропогонические). Интересно, что в них наряду с идеей творения мира неким высшим существом присутствуют и такие, в которых мир постепенно развился, эволюционировал из какого-то первобытного состояния – хаоса или мрака, воды или некоего яйца и т. п.
В астральных мифах созвездия и планеты чаще всего представляются предметами или явлениями из непосредственного окружения людей, причём у разных народов они сильно различаются. Например, в древней Вавилонии была создана система из 12 знаков зодиака, которая описывала видимое звёздное небо – позднее она была перенята греками («зодиак» в переводе с греческого означает «животное»). В шумеро-аккадской мифологии – это уже божества, а в кеттской и селькупской – корни деревьев. У тех же греков звёзды и планеты представлялись переместившимися на небо после смерти людьми и даже следами движения мифологических героев.
Довольно развитые астрономические познания доказаны историками для эпохи, начиная именно с четвёртого тысячелетия до нашей эры, когда в Западной Европе и на Востоке появились сооружения, напоминающие древние обсерватории. Помимо пышного мифотворчества, расширение знаний о звёздном небе привело к развитию астрологии – учению о воздействии светил как на судьбы всего человечества, так и отдельных людей. С другой стороны, новые знания о небе над головой подтолкнули к созданию первых материалистических представлений о макромире: появилась ставшая основной на долгие годы система устройства Вселенной Птолемея с Землёй в центре и всего остального вокруг неё.
Однако ни в одной из существовавших картин организации и существования Вселенной не было места реальному, живому человеку вне Земли! Боги, полубоги, ангелы, духи – это, пожалуйста. По-видимому, нет ни одного древнего народа, который не наделял бы подобные создания в своей религиозной фантазии способностью носиться над Землёй и дальше. И языческое, и христианское, и мусульманское небо буквально заселено ими. А вот человеку до поры до времени там места не было.
Слово "биомеханика" означает "движение живого". Мы с удивлением и восторгом наблюдаем, как летящие за кормой теплохода чайки камнем падают вниз и на лету хватают кусочки хлеба, которые бросают им пассажиры. Мы приходим в восхищение от легкого и в то же время мощного движения мчащейся галопом лошади, от изящных изгибов тела ползущей змеи. Но в сравнении с животными человек представляет собой гораздо более совершенное уникальное существо по разнообразию, сложности и точности движений. Раскрыть тайну движения живого пытались еще мыслители древности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».