Притчи - [3]

И однажды ушёл он в пустыню и постился сорок дней, взывая в Творцу сущего, с единственной просьбой — разъяснить ему этот вопрос. Ибо не мог он успокоиться в своём всезнании, не зная этого.

И на сороковой день явился к нему Первый Ум, начальствующий над Великими. Был он безвиден, как все порожденья Творца, что явились до творения неба и земли, но ради мудреца облёкся он видом и обликом человеческим.

Он сказал мудрецу: пойдём, я покажу тебе ангелов, и что они творят.

Возрадовался мудрец и попросил сначала показать ему злых ангелов. Ибо не хотел он начинать с лучшего, а заканчивать худшим, ибо там не поступают мудрые.

— Хорошо, — сказал Первый Ум, — ты увидишь мир злых ангелов и действие их.

И увидел мудрец чертоги, в которых пребывали мужи сильные, могучие воины, и цари, и мудрецы, и все те, кому выпала добрая участь. Предавались они всем радостям, что даны человеку в этой жизни, кому что приходилось по душе. Цари и воины сражались и наслаждались победами, и обладали прекрасными женщинами, и вкушали яства. Мудрецы изучали древние свитки, и читали молитвы, и составляли законы, разумные и справедливые. Были там и поэты, которые слагали песни, равным которых не было доселе. Там же пребывали и простые люди, наделённые своей долей — в окружении любимых жён и многочисленного потомства, и в этом была их радость. Даже малые дети там были — они бегали по золотым полам и играли, и все они были счастливы.

И чёрные тени сновали по чертогам. Подносили они пирующим кубки, вожделеющим приводили женщин, мудрым шептали слова мудрости, а восторженному вливали в уста вдохновение, и даже играли с детьми. Каждому давалось всё, что он желал, и даже сверх того.

Но временами одна из чёрных теней касалась устами самого счастливого человека, и выпивала из него что-то.

Тогда человек, как бы проснувшись, обводил глазами чертоги, и в глазах его была пустота. Он хватался за блюда с яствами, и пробовал, и плевал. Пытался он обнимать женщин, и тут же отступал от них с отвращением. Пробовал он читать, и бросал свитки в огонь. И в конце, обхватив голову руками, шёл в самый дальний, самый тёмный конец чертогов, и ложился лицом к стене.

— Это духи Зла, — сказал Первый Ум, — они питаются радостью человеческой. Поэтому они дают людям все блага, сколько их ни есть, а когда человек наполняется радостью, они её выпивают из его души. Тогда всё становится ему отвратительно — наслаждения, власть, мудрость, ни в чём не находит он утешения.

Мудрец отвернулся от этого зрелища и попросил, чтобы ему скорее показали силы Добра.

— Хорошо, — сказал Первый Ум, — ты увидишь мир добрых ангелов и действие их.

И увидел мудрец пустыню, раскалённую от зноя и в то же время выстуженную лютой стужей — как так могло быть, он не понимал, но чувствовал это, и было это ужасно. В пустыне сидели люди, различить которых было невозможно — ибо все они были измождены до последних пределов, в обгоревших лохмотьях, с белыми от страдания лицами. И каждый из них мучил другого, и был мучим сам. Кто-то бил и пытал, кто-то калечил, иные насиловали, а остальные произносили гнусные хулы друг на друга. Кроме того, их окружали дикие звери, такие же тощие и измождённые, подобные гиенам, с гнусными пастями, которые истязали несчастных, пожирая их заживо, отдирая мясо от костей и вырывая внутренности. Некоторые из них стояли в отдалении и истязали сами себя плетьми и скорпионами, и подставляли свои тела зверям — на таких смотрели со страхом и почтением.

И белые тени сновали по пустыне. Они влагали в руки несчастных бичи и тернии, и наущали хульным речам, и натравливали гнусных зверей.

Но временами одна из белых теней касалась устами самого несчастного страдальца, и выпивала из него что-то.

Тогда человек, как бы проснувшись, обводил глазами пустыню, и в глазах его была пустота. На лице его расплывалась блаженная улыбка, какая бывает у того, кто избавлен от тяжести. И он целовал свои раны, и раны ближних, и сам бросался под бичи, и призывал зверей, чтобы они съели его.

— Это духи Добра, — сказал Первый Ум, — они питаются человеческим страданием. Поэтому они истязают и мучают людей, как только могут, и учат людей мучить друг друга, а когда человек наполняется страданием, они его выпивают из души. Тогда всё становится ему легко — муки, пытки, и даже самая смерть.

Мудрец отвернулся от этого зрелища и попросил, чтобы Первый Ум лишил его памяти, потому что он больше ничего не хочет знать про Добро и Зло, раз и то и другое одинаково мерзко и враждебно людям.

— Подожди, — сказал Первый Ум. — На самом деле ты ничего не узнал о подлинном Добре. Ты видел лишь две разновидности зла, и нет ничего удивительного, что одна из них величает себя Добром — ведь в существо зла входит обман. И нет ничего удивительного, что Зло разделено в себе и соперничает за людей, ибо ангелы кормятся противоположным. Задумайся лучше вот над чем: откуда в людях берётся то, что выпивают из них ангелы?

— Это посылается Творцом, — сказал мудрец, вспомнив всё, что знал. — Ибо сама по себе радость и страдание — лишь формы движения Силы в душе человека, а Сила исходит от Творца.