Присоединение Центральной Азии к Российской империи в XVIII–XIX вв. - [15]
Казахи и киргизы, жившие у оз. Зайсан (кроме его юго-восточной чисти), в верховьях рек Бухтарма и Курчум, на левобережье р. Черный Иртыш, долинах рек Кеген и Нарын остались в составе Российской империи. Это была территория в 25 960 кв. верст с 64 тыс. жителей[64]. Из них около 1 тыс. человек составляли русские, 60 тыс. – казахи, 3 тыс. – калмыки, уйгуры, дунгане, узбеки, таджики, туркмены, киргизы.
25 сентября 1864 г. было создано Зайсанское приставство. Его территория простиралась от р. Ясатера, шла по государственной границе до верховьев р. Кендерлык, по меже Кокпектинского округа, рекам Тамырсак, Иртыш до устья р. Нарын. В 1867 г. в устье р. Джемени было построено укрепление Зайсан, заселение которого шло на льготных условиях. Переселенцам выдавалось денежное пособие и провиант. На «Карте южной части Средней киргиз-кайсацкой орды с прилегающими к ной азиатскими владениями»[65] не была показана государственная граница России, отмечены только озера Риянг-Куль и Кара-Куль.
До 40-х годов XIX в. основное внимание России было приковано к Ближнему Востоку. Одновременно расширялись политические, экономические и культурные связи со Средним Востоком, шло активное заселение и хозяйственное освоение районов Южной Сибири и Казахстана. С развитием капиталистических отношений в России и изменениями во внешней торговле с Европой в 30-х годах XIX в. все большее значение приобретают азиатские рынки. Правительство императора Николая I предприняло ряд мер для активизации торговли со Средней Азией и Казахстаном, «ибо успехи оной необходимы (были) для процветания многих отраслей мануфактурной промышленности»[66]. Но развитию широких экономических связей мешали отдаленность среднеазиатских рынков от центральных губерний России, небезопасность торговых путей и ущемление прав русского купечества. Все это до 40-х годов XIX в. отодвигало среднеазиатские дела во внешней политике России на второй план, центральным направлением оставался Ближний Восток. Но оба направления были тесно взаимосвязаны[67]. Задачи ближневосточной политики во многом определяли действия царского правительства в Средней Азии и Казахстане. В этот период активизировалась политика Англии на Среднем Востоке за расширение своих колониальных владений, рынков сбыта и источников сырья.
В 40-х годах XIX в. в низовьях р. Сырдарья и по р. Жанадарья кочевали каракалпаки. Но набеги хивинских феодалов заставили их мигрировать в низовья р. Амударья. В районе от Берканада до Кармакчи кочевали казахи Среднего жуза, родов кипчак, найман, аргын. От Кармакчи до низовьев р. Сырдарья на северо-восточном побережье Каспийского моря размещались казахи Младшего жуза поколений алимулы и байулы, родов: шомекей, жаппас, шекты, кичкине-шекты, торт-кара, кара-сакал[68]. Эта территория среднего и нижнего течения Сырдарьи, населенная прикаспийскими туркменами, устюртскими с сырдарьинскими казахами, оказалась под властью Коканда и Хивы. На левом берегу Сырдарьи хивинские правители построили крепости Чаганай-Ходжа, Чиргойла, Ходжанияз, Джана-Кала, Биш-Кала. Отсюда хивинцы вели наступление на казахские кочевья к северу от Мугоджарских гор и между р. Эмба и плато Устюрт[69].
Хивинская экспедиция 1839–1840 гг. под командованием генерал-адъютанта В. А. Перовского закончилась неудачей[70]. Следствием этой экспедиции была активизация действий английских властей на Среднем Востоке, стремившихся укрепить сферу своего влияния в Афганистане, Иране, Бухаре, Хиве, Коканде, южных районах Казахстана[71]. В 1839 г. английские войска вступили в Афганистан, что укрепило позиции Англии на подступах к Южному Казахстану и Средней Азии. Хотя успехи англичан в Афганистане были временными, угроза нападения на Южный Казахстан и Среднюю Азию не снималась. Англичане пытались создать военно-политический союз со средназиатскими ханствами – Бухарой, Хивой и Кокандом против России, стремясь вытеснить ее со среднеазиатского рынка[72]. Но Англии не удалось подорвать давние экономические связи России с Казахстаном и Средней Азией.
В этот период усложнилась международная обстановка в регионе. Кокандское и Хивинское ханства вели активное наступление на Казахстан и Киргизию. Часть территории Старшего жуза, южные районы Среднего жуза, Киргизия оказались в составе Кокандского ханства. Сырдарьинские и частью приуральские казахи как указывалось выше, находились под гнетом Хивинского ханства[73].
Глава 2
Историческая география и демография присоединения казахских жузов, Кокандского, Хивинского ханств, Бухарского эмирата к Российской империи в XVIII – XIX вв.
Миграции народов Казахстана и Средней Азии происходили по разным причинам, в том числе и при подавлении сепаратистских восстаний отдельных феодалов. По свидетельству И. Григорьева, первый хан Мантытской династии Мухаммед-Рахим (1753–1758) вел борьбу с мятежными феодалами узбекских племен, стремясь подчинить их центральной власти Бухарского эмирата. Так при подавлении восстания Нурата военачальником Тугай-Мурад беркутом в Мианкале, в долине Зеравшана, между Бухарой и Самаркандом, Тугай-Мурад-хан отобрал у Нурата юрт. Автор «Тухфан-ханы» Мухаммед Вафа Керминеги рассказал в своей книге о ссылке Нурата в Бухарский тумен. Правитель Бухарского эмирата Мухаммед-Рахим приказал срыть крепости мианкальских кипчаков, казнил знатных узбеков, переселил узбекские роды: карлук – в Мианкаль, етти-уруг и бахрин – в район Бухары.
Книга является наиболее полным и серьезным историко-географическим исследованием одного из крупнейших княжеств Древней Руси, охватывавшего земли от Чернигова на западе до Коломны и Рязани на востоке. Книга включает неопубликованную диссертацию выдающегося специалиста по исторической географии (1976) А. К. Зайцева, а также статьи из малотиражных сборников по истории населенных пунктов, входивших в состав Черниговского княжения. Издание содержит составленные автором карты и сводную итоговую карту, подготовленную В.
Для мировой истории возникновение в XIII веке военной державы Чингисхана, сумевшей подчинить себе многие более развитые цивилизации того времени — Китай, почти весь мусульманский мир, Русь и часть Восточной Европы, — явление чрезвычайное. Особое значение оно имело для формирования российской государственности. На основании многочисленных письменных источников автор рассматривает особенности государственного механизма монгольской империи, благодаря эффективности которого сравнительно малочисленный народ сумел завоевать полмира. Большое место в книге отведено вкладу монголов в развитие военного искусства Средневековья, их тактике и стратегии в ходе завоевательных походов первой половины XIII века.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В монографии рассмотрены прогнозы видных представителей эмигрантской историографии (Г. П. Федотова, Ф. А. Степуна, В. А. Маклакова, Б. А. Бахметева, Н. С. Тимашева и др.) относительно преобразований политической, экономической, культурной и религиозной жизни постбольшевистской России. Примененный автором личностный подход позволяет выявить индивидуальные черты изучаемого мыслителя, определить атмосферу, в которой формировались его научные взгляды и проходила их эволюция. В книге раскрыто отношение ученых зарубежья к проблемам Советской России, к методам и формам будущих преобразований.
Новое время – эпоха появления на исторической сцене современной личности (modern Self). Долгое время этот процесс связывали с «расколдовыванием мира» и стремлением человека преодолеть «несовершеннолетие по собственной вине», отождествляемое с религией. Однако и сама вера, подверженная в Новое время обновлению и переменам, представляет собой средоточие формирования современной личности в Европе. Об этом свидетельствуют материалы духовной автобиографики. Если речь идет о России, то и тут становление личного самосознания, начавшееся в XVII веке, обычно описывают как результат «обмирщения» государства и общества.
Иван Петрович Павлов (1889–1959) принадлежал к почти забытой ныне когорте старых большевиков. Его воспоминания охватывают период с конца ХГХ в. до начала 1950-х годов. Это – исповедь непримиримого борца с самодержавием, «рядового ленинской гвардии», подпольщика, тюремного сидельца и политического ссыльного. В то же время читатель из первых уст узнает о настроениях в действующей армии и в Петрограде в 1917 г., как и в какой обстановке в российской провинции в 1918 г. создавались и действовали красная гвардия, органы ЧК, а затем и подразделения РККА, что в 1920-е годы представлял собой местный советский аппарат, как он понимал и проводил правительственный курс применительно к Русской православной церкви, к «нэпманам», позже – к крестьянам-середнякам и сельским «богатеям»-кулакам, об атмосфере в правящей партии в годы «большого террора», о повседневной жизни российской и советской глубинки.Книга, выход которой в свет приурочен к 110-й годовщине первой русской революции, предназначена для специалистов-историков, а также всех, кто интересуется историей России XX в.