Пришельцы развлекаются - [10]

— Наша первейшая обязанность — обеспечивать безопасность Его Величества Великого Повелителя Вселенной, — напомнил Керек.

— А мы не справились, и его в любой момент могут зарезать, — сказал Зерек. — Придется исправляться. Мы обязаны отыскать Небилли и отправить обратно туда, откуда он взялся.

— Плюхоголовы, вперед! — воскликнул Дерек.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Билли, в принципе, не любил выходить с плюхоголовами на улицу, но на сей раз было понятно, что выбора нет. Его братишка оказался в руках у его безмозглого двойника — дурачка Небилли, который и так уже набедокурил всюду, где только мог. Что он учинит с Сайласом? Перемажет и его кетчупом? Порвет и его на клочки? Подстрижет его, как газон? Даже думать об этом было страшно.

— Готовы? — спросил он плюхоголовов.

— Готов, как вареная сосиска! — доложил буро-малиновый скейтборд, весь в плюхах.

— Это ты, Керек? — уточнил Билли.

— Я самый, — сказал скейтборд. — А куртка — Зерек.

— Как всегда, — пожаловалась утыканная плюхами куртка. — Решительно не понимаю, почему я вечно куртка. Я бы лучше побыл чем-нибудь с колесиками…

— Меня узнал? — спросил шлем. — Это я, Дерек.

Билли посмотрел на викинговский шлем из тяжелого металла с острыми гнутыми рогами.

— Тебя поди не узнай, — пробормотал он. — Ну ладно. Пошли.

Накинув куртку, нацепив шлем и взяв скейтборд под мышку, Билли двинулся к дверям.

— Минуточку, — подал голос Керек, — а где наш приборчик?

— Я думал, у тебя, — сказал Зерек. — Дерек?

— У меня нет, — сказал Дерек.

— У кого-то он точно есть, — возразил Билли. — Не мог же он испариться. — Он нахмурился. — Или мог?

Тут раздалось лязганье и клацанье — крошечная лапка пыталась протащить черный приборчик через прутья в клетку.

— Кевин! — заорал Билли. — Что это ты творишь?

— Помощничков хочу обратно, — пояснил хомяк Кевин.

— Отдай немедленно! — приказал Билли.

— Попроси, как положено.

Билли выхватил приборчик и бросился к двери. Громко стукнул ею, выскакивая.

— Очень воспитанно! — возмущенно проговорил Кевин.

Билли как раз начал спускаться с лестницы, когда раздался стук во входную дверь. Он замер. Мистер Барнс вышел из кухни открывать.

— Вы только полюбуйтесь! — раздался возмущенный голос. Это была миссис Турбот. Она высыпала на ковер целую пригоршню бумажного конфетти. — Мои объявления! Он изорвал все до единого!

— Влипли, — пробормотал Билли.

— Иди, не задерживайся, — настойчиво прошептал скейтборд.

— Хорошо, — подчинился Билли и побежал вниз по лестнице.

— Вон он! — сказала миссис Турбот.

Мистер Барнс обернулся.

— Задержитесь-ка на минуточку, молодой человек, — приказал он. Билли промчался мимо. — Билли, выслушай, что я скажу…

— Простите, папа и миссис Турбот, — крикнул Билли на ходу. — Мне некогда. Вопрос жизни и смерти.

С этими словами он спрыгнул с крыльца на садовую дорожку. На другом конце дорожки показался мистер Аркрайт. Лицо его было багровым от гнева.

— Что за дурацкие игры ты тут затеял? — зарычал он.

— Что-то не так? — вступил в разговор мистер Барнс. — Билли плохо помыл машину?

— Плохо помыл? — взорвался мистер Аркрайт. — Он сделал из нее гигантский торт!

— Гигантский — что? — заинтересовался мистер Барнс.

— Я все объясню, — сказал Билли. Он поставил скейтборд на дорожку и оттолкнулся свободной ногой. — Только не сейчас, — добавил он, проносясь мимо мистера Аркрайта и выруливая на тротуар.

Над забором появилась голова миссис Рамсден. Вид у нее был удрученный.

— Я знаю, что должна быть признательна за любую помощь, — сказала она. — Но… но… — Она разрыдалась. — Теперь у меня на газоне огромный ЗАД!

— Ууууууууууууууууууух! — воскликнул Билли и отчаянно замахал руками, ловя равновесие: скейтборд перелетел через дорогу, обогнул угол и ворвался через ворота в парк. Была половина шестого, и, если не считать старичка, выгуливавшего своего песика, в парке было пусто.

— Где они? — спросил Билли; сердце у него так и колотилось. — Куда они пропали?

Он соскочил со скейтборда, подхватил его под мышку и помчался к детской площадке. Он пробежал мимо футбольного поля, на котором никто не играл в футбол, мимо теннисных кортов, на которых никто не играл в теннис, и наконец увидел детскую площадку, на которой тоже никого не было.

Качели висели неподвижно. Стояла тишина. Потом ее нарушил голос:

— Ветренно батуты убывают вдаль, речи с ними больше не веди, и хотя горошину нам многим жаль, луковица вечно впереди!

— Вон он! — завопил скейтборд.

— На горке! — заорала куртка.

Билли посмотрел вверх. Там, на верхней площадке горки, — ноги на ступеньках, на голове картонная коробка — сидел он сам, ни за что не отличишь. Можно было подумать, что смотришь в зеркало, — за вычетом коробки, разумеется.

Небилли замахал им рукой.

— Официант, откуда в моей тарелке бегемот? — завопил он.

— Где мой брат, где Сайлас? — завопил в ответ Билли.

Его двойник посмотрел вниз и ухмыльнулся.

— Варись, варись, моя бурда, — выдал он счастливым голосом.

— Пустой номер, — сказал Билли. — Лучше я сам к нему залезу.

Перескакивая через ступеньку, Билли взлетел на горку. Когда он прыгнул на верхнюю площадку, Небилли оттолкнулся и поехал вниз.

— Ииииих! — кричал он. — Вались, вались, рыбка, и косая, и старенькая!