Пришельцы из космоса - [19]

Тогда шерифом был Джордж Уилкокс, который оказался причастным к этому делу с того момента, когда Макбрейзел принес в город образчики обломков и показал их ему в его конторе. Его семья подтверждала, что ему самому угрожали, что военные и офицеры полиции приказали ему молчать о случившемся. Пит Анайя подтверждает это: «Шериф Уилкокс был напуган, потому что он расследовал это дело. Он и допрашивал меня и Рубена и еще одного».

Я попросил его вспомнить, что точно сказал шериф Уилкокс, и Пит ответил: «Он просто сказал, чтобы мы молчали, а то попадем в беду. И я его спросил: „Из-за чего?“ — „Из-за того, что случилось на базе с вами, сенатором и Рубеном“. Поэтому я сказал ему, что не знаю, что произошло; единственное, что случилось, так это то, что я там был, но я ничего не видел. Потому что я не видел маленьких людей, я не буду врать тебе. Я говорю только то, что слышал от сенатора и медсестры».

До сих пор Пит Анайя нервничает по поводу того, что произошло, и в то же время не знает, что толком случилось. Трудно было понять, каким образом к этому делу была причастна медсестра. Возможно, она и была ключевой фигурой в истории, которую рассказал Дэннис. (То, что впоследствии рассказал Анайя, позволяет предположить, что это — одна и та же особа.) Потом я попросил Пита Анайя более подробно рассказать о том, что видел губернатор Монтойя и как он прореагировал на увиденное им внутри ангара.

«Ну, он вышел оттуда… вышел напуганным. Он сказал, что увидел двоих маленьких людей с большими головами… один из них был все еще жив. Они лежали на полу, он вышел и сказал, что оба находятся там, а один — жив. Он был так напуган, когда вышел оттуда, а мне и Рубену не позволили входить внутрь. Там было полно офицеров, военной полиции, но мне не хотелось к ним приближаться. Потом вышла медсестра. Я знал эту сестру по Офицерскому клубу и спросил ее, не пустят ли нас внутрь. Она сказала: „Пит, ты сам не захочешь на это смотреть“, и потом я ее больше никогда не видел».

Упоминание о медсестре, которая посещала Офицерский клуб, а затем исчезла, совпадает с рассказом Дэнниса. Заинтригованный тем, что она могла быть той же медсестрой, о которой говорил бывший работник похоронного бюро, я попытался заставить Пита Анайя вспомнить несколько подробностей об этой молодой женщине.

«Она была по-настоящему милой женщиной, — вспоминал он. — Она была похожа на мою жену. У нее были прекрасные волосы. Однажды на празднике Халоуин я танцевал с ней. Это было до того, как произошел этот случай. Мы с ней дружили. Она иногда заходила к нам на кухню, но я забыл ее имя. Красивая женщина».

Опять-таки не исключено, что мужчина врал или, каким-то образом услышав рассказ Дэнниса, стал развивать собственные фантазии на ту же тему. Но, с другой стороны, это предполагает наличие дара сочинительства, что не кажется правдоподобным в данном случае. Не было для этих фантазий и очевидного мотива, а Пит Анайя казался честным и правдивым. Его жены в то время не было на базе, и сначала она не верила рассказам мужа, но теперь она верит ему и не допускает, что ее муж мог сочинить этот рассказ.

«Моя жена мне не поверила. Она заявила, что мы врем. Но я говорил ей: „Нет, нет, мы не лжем“. Я действительно сам все видел. Они не видели, а я видел. Никто не хотел нам больше верить».

Я спросил миссис Анайя, что она помнит о том дне. Она ответила, что помнит, как ее муж вернулся вместе с братом и губернатором. «Муж был очень возбужден и сказал мне, что сенатор остался в машине. Он сказал, что сенатор хочет поговорить с нами… Тот обычно заходил к нам, когда приезжал в город. Поэтому я вышла из дома, губернатор казался напуганным. Он сказал мне: „Знаете в чем дело? Я увидел нечто такое, чего я никогда прежде не видел в жизни“. Позже мой муж мне рассказывал, что сенатор увидел двоих маленьких людей, один из них был мертв, а другой — жив». Я спросил миссис Анайя, поверила ли она своему мужу и губернатору… В конце концов они признались, что немного выпили. Может быть, они немного выпили и сильно преувеличили увиденное. Она подтвердила, что они пили, но упорно отрицала, что они были пьяны. «О, нет, нет, нет, нет! О, нет! Он не был пьян. Он был совершенно трезв, когда приехал сюда. Они стали пить, когда пришли в дом…»

«Я поверила ему, — продолжала она, — потому что они были добрыми друзьями, и я знала, что они не будут врать, сенатор был надежным человеком, и я верю каждому его слову». К концу дня, который я провел в семействе Анайя, приехал брат Пита, Рубен. У него нашлось время для того, чтобы изложить мне свою версию событий.

"Ну, во-первых, я был единственным, у кого… Ведь, это была очень закрытая база… У меня одного был пропуск на базу. Сенатор Монтойя, в то время он был помощником губернатора, приехал и попросил отвезти меня немедленно. Он подчеркнул: «немедленно». А я еще удивился: «А какого черта спешить?» Он мне ответил: «Ты должен поторопиться и захвати с собой Пита». Его голос по телефону казался взволнованным. Я приехал и сказал Питу, что мы захватим Монтойя по пути. У меня было двое приятелей, которые жили неподалеку… Один живет за дорогой в двух кварталах отсюда. Мы подъехали к базе, а военная полиция нас не пускала, но я им сказал, что мне надо, и двое моих знакомых были со мной, они могли быть в моей машине с пропуском, я имел разрешение. Поэтому я захватил их, чтобы вместе с ними встретить помощника губернатора Монтойя. Он был в это время в ангаре. Военная полиция провела нас туда. Я поставил машину не рядом с ангаром, а в полуквартале от него. Я еще спросил себя, что, черт возьми, здесь происходит? А потом, когда военные полицейские ушли, я подвинул машину поближе к входу в ангар. В это время ворота ангара открылись, и вышел сенатор. Он сказал: «Поехали отсюда к черту!» И он даже бормотал слова молитвы. А я спросил: «В чем проблема?» И тут выбежала медсестра, крупная блондинка. Я думаю, она была примерно метр семьдесят ростом. И она говорит: «Этого не может быть! Этого не может быть! Один двигается!»