Пришедшие из ночи - [26]

— Обязательно спрошу. А почему ушел тот, стоящий? — осторожно спросил Хар. — Не поделили будущую славу?

Матт пожал плечами.

— Я не знаток в человеческой психологии, — нехотя ответил он. Было видно, что разговор на эту тему ему дается нелегко. — Но мне кажется, что причины его ухода… не были напрямую связаны с работой.

Хар внимательно посмотрел на Матта. Тот был явно смущен. Наверное, не поделили девушку, сделал вывод Хар. Два лидера, да еще одного возраста. Скорее всего именно так. Молодец, молодой талант, похвалил он про себя доктора. Хоть внешне и рохля, но сумел обойти соперника.

— Где же он сейчас?

— Работает в одной крупной частной фирме. Это наши основные конкуренты. Работает вполне успешно, уже сейчас — заместитель руководителя отделения.

— Они вас не догонят?

— Теперь нет. Мы практически подошли к финишу.

— Действительно подошли? — Хар внимательно посмотрел на доктора.

— Да, — ответил тот. — Я не шучу.

— А как получилось, что вы занялись именно этой проблемой? — спросил Хар, покручивая шлем на руке.

— В Университете мы больше трех лет занимались проблемами сверхплотной записи. Постепенно сложился неплохой коллектив. А потом мы объединились с соседней лабораторией, они как раз работали над глубоким сканированием мозга. Вместе нам удалось добиться довольно впечатляющих результатов.

— Как же у вас получилось? Джоунс говорил мне, что работы идут уже более полувека. А начались они гораздо раньше.

Матт наморщил лоб.

— Мы тут не причем. Просто пришли новые технологии. Если говорить упрощенно, то основная наша идея состояла в том, что для записи голограммы энергетических полей живого мозга нужно брать не отдельные кристаллы, а сначала скомпоновать голограмму из них самих. А потом уже попробовать писать. А мы как раз и разрабатывали подобный комплекс.

— Ничего не понимаю, — честно сказал Хар. — Попробуйте объяснить еще проще, если можно.

— Попытаюсь. Грубо говоря, живой работающий мозг представляет из себя огромный массив связанных между собой точек, обладающих постоянно меняющимися электрическими потенциалами.

— Но тогда любая запись — это просто мгновенный снимок. Несколько записей — просто последовательность снимков. А ведь вам нужна динамика, так?

— Вы правильно поняли. Если бы не одно "но". Эти снимки связаны друг с другом. Очень сложными законами, но связаны. Так что, имея несколько последовательных снимков и зная эти законы, можно рассчитать и другие состояния мозга. То есть, имея не очень много записей, мы в результате получаем именно то, что нужно — динамический массив данных. Вот этот динамический массив мы и записываем на свой кристаллический комплекс. Правда, сначала это была голая теория. Но потом понемногу стало получаться. Сейчас нам для работы нужно всего две-три последовательные записи.

— Здорово. А как вы до этого дошли?

— Теоретически это было доказано давно, — пожал плечами Матт. — Только понять эти законы было очень сложно. Изучались отдельные участки мозга, поэтому ничего и не получалось. Их невозможно скомпоновать, не хватало мощности нейросети. Мы первыми решили взять для обработки весь мозг, целиком. Мощная нейросеть у нас была. Да еще у нас оказались в руках нужные кристаллы. Вот и все.

— Ничего себе "все", — сказал Хар после некоторого молчания. — А чья это была идея? Ваша?

— Ну, в общем, да, — смущенно ответил Матт.

— Зря вы смущаетесь, — сказал Хар, внимательно глядя на него. — Такой работой нужно гордиться.

Матт махнул рукой.

— На последнем курсе нас всех пригласили для разговора в одну из крупных фирм, в области интельэлектроники.

— Случайно не в ней теперь работает ваш бывший соратник?

Матт кивнул.

— Именно. Сулили золотые горы. Ну, мы попросили пару дней, на раздумье. Но в принципе хотели согласиться.

— И…

— На следующий день к нам прилетел представитель Правительства. Он сказал, что готовится проект постановления о строительстве нового, очень крупного Федерального центра. И предложил мне возглавить его.

— И вы согласились, — сказал Хар.

— Конечно, — ответил Матт. — Такие предложения делают не каждый день. К тому же он пообещал очень щедрое финансирование и дал полную свободу в выборе персонала.

— А взамен? — осторожно спросил Хар.

— Ну, такие работы не могут быть полностью открытыми, — вздохнул Матт. — Конечно, нам это здорово мешает, но приходится мириться. Зато когда мы наконец сделаем это… Вам никогда не приходило в голову, что самое большое влияние на равитие технологий оказывают те открытия, которые непосредственно связаны с человеком?

— Так они все связаны.

— Не скажите. Возьмите, например, комм. Прекрасная вещь: связь, память, ориентирование и еще сотня других приложений. А теперь вспомните о тех микророботах, которые сейчас путешествуют по вашему организму, контролируют его реакции и лечат в случае нужды. Как вы думаете, какое изобретение оказало большее влияние на человечество?

— Может быть, вы и правы. — Хар пожал плечами. — А причем здесь пересадка сознания?

— Вы разве не представляете, что даст такая штука?

— Ну, — спокойно сказал Хар. — Смотря кому. Военным, например, это даст очень много. Да и другим тоже.