Приручение зверя. Новая Лолита - [59]

И пока все это продолжалось, Джейми держался изо всех сил, выносил все, поддерживал в ней жизнь, ждал, когда настанет его время. Ему никогда не приходило в голову, что он делал все это ради Дэниела Карра, что он заботился о Саре, чтобы она была в хорошем состоянии, когда он вернется за ней. И даже если бы он знал, не было бы ни малейшей разницы. Джейми заботился о ней, потому что любил ее, и любил ее, потому что не мог не любить. Если бы она даже никогда не поцеловала его, никогда не заговорила с ним, он все равно сделал бы все, что мог, чтобы сделать ее счастливой и защищенной.

И ничто никогда не могло это изменить.

6

Дэниел повез Сару в парк Парраматта, потому что стоял теплый солнечный денек, потому что он не был в парке с тех пор, как вернулся в Сидней больше года назад, и потому что он хотел, чтобы они пока что встречались только на людях. Сара оделась так скромно, как только могла, не впадая при этом в безвкусицу. Синие джинсы, голубая майка и кофточка, мокасины. Она заплела волосы в косу и завязала ее голубой лентой, которую купила специально для этого случая.

Они сидели рядом, но не касаясь друг друга, на скамейке у реки. Сара обещала ему рассказать все, о чем он спросит. Ей не терпелось все выложить, не потому, что ей нравилось говорить о своей несчастной жизни, а потому, что чем скорее они разделаются с этим дурацким запоздалым знакомством, тем скорее Дэниел дотронется до нее.

— Сколько мужчин у тебя было? — полюбопытствовал он.

— Много.

— Сара, ты обещала быть со мной честной.

Она вздохнула.

— Это правда. Я не знаю, сколько. Несколько сотен.

Дэниел сделал большие глаза, явно ожидая, что она скажет ему, что пошутила. Она встретила его взгляд, не позволяя ему пристыдить себя.

— Понятно, — сказал он. — Скольких из них ты любила?

— Никого.

Он прищурился.

— Никого?

— Только тебя.

Его лицо смягчилось, и на секунду она подумала, что он, может быть, ее поцелует, но он только кивнул и продолжал расспросы.

— А сейчас ты с кем-нибудь спишь?

— Ну, только... только с Джейми. На самом деле это довольно серьезно, и... ладно, я и правда люблю его, но не так, не любовной любовью. Я его знаю целую вечность, и... это так сложно.

Дэниел закрыл глаза.

— Объясни это мне.

— Он мой лучший друг, и я практически обязана ему жизнью. У Дикинсон есть строчка: «Говоря с тобой, я чувствовала себя защищенной». Вот такие у меня чувства к Джейми. Но он женился на этой дуре, которая от него залетела, но он любит меня, а я... я люблю тебя. Я рассказала ему о тебе, и он... — Сара поморщилась, вспомнив. — Он тяжело это перенес.

— Я хочу, чтобы ты перестала с ним спать.

— Ты не можешь требовать, чтобы я...

— До свиданья, Сара, — Дэниел встал. — Позвони мне, когда будешь готова воспринять это серьезно.

— Дэниел, нет! — Она схватила его за руку. — Я перестану, обещаю. Прости меня.

Он сел, смахнув ее руку.

— Есть еще кто-нибудь, о ком ты должна рассказать?

Она покачала головой.

— Молодец. А теперь я хочу узнать о твоей семье.

Сара сложила ладони вместе.

— Мама — профессор экономики. Отец в настоящее время работает примерно пятьсот часов в неделю в страховой компании, подсчитывая статистическую вероятность, с которой она может не сделать ни одной страховой выплаты и при этом избежать судебного разбирательства. Келли на три года старше меня. В последний раз я слышала, что она изучает право в университете Нового Южного Уэльса.

Сара закурила, и Дэниел пересел на дальний конец скамьи. Когда он так делал, ей хотелось его пнуть. Впрочем, ей хотелось его пнуть, просто чтобы к нему прикоснуться.

— Я познакомился с твоей мамой на родительском собрании. Она выглядела великолепно, она ведь очень похожа на тебя, но была такой резкой, такой...

— Злой?

Дэниел засмеялся.

— Помню, что подумал что-то в этом роде. Я ей расписывал, какая ты чудесная, и...

— Мы тогда трахались?

— Нет, мы не трахались. — Дэниел скривился, чтобы показать свое недовольство. Он не чуждался непристойностей в речи, но терпеть не мог слов, которые называл вульгарными. — Но я был очарован тобой. Думаю, я зашел слишком далеко, когда стал рассказывать твоей маме, какая ты фантастическая.

— Ты сказал ей, что я фантастическая? — Сара затоптала окурок и пододвинулась к нему.

— Да, но она говорила со мной, как будто ты чей-то чужой ребенок. Она прочла мне лекцию об индивидуальных особенностях обучения и интеллектуальном развитии, о том, что у тебя острый ум, но ты тратишь его на чтение романтической чепухи.

— Очень похоже на маму.

Дэниел развернулся так, что смотрел Саре прямо в лицо.

— Я сказал твоей маме, что для девочки твоего возраста совершенно нормально читать романтическую литературу, а она ответила, что, если бы решения принимала она, ты бы не тратила времени на мои уроки. Если бы решала она, ты бы не изучала такие сомнительные концепции, как деконструкция и этноцентризм, и не рассуждала бы об экспрессии и интерпретации. По ее мнению, мне следовало преподавать тебе исключительно навыки ясной и лаконичной композиции, и все.

Его голос был великолепен, но она хотела, чтобы он замолчал. Она хотела, чтобы он поцеловал ее и своим телом сказал ей, что она гораздо, гораздо лучше, чем любая женщина, которую он когда-либо знал.