Прирожденные лжецы. Мы не можем жить без обмана - [11]

Отсутствие склонности к обману подчас вызывает некоторые проблемы, связные с этикетом: например, аутист может сказать вам, что ему противна ваша футболка. «При этом он совершенно не хочет обидеть вас, — говорит Барон-Коэн. — Он просто говорит то, что думает, и для него было бы новостью узнать, что кто-то поступает по-другому».

Несмотря на то что с возрастом аутисты начинают лучше разбираться в людях, они на всю жизнь сохраняют своеобразный взгляд на мир. Барон-Коэн вспоминает случай, когда студентка-выпускница с синдромом Аспергера подошла к нему и сказала: «Я только что узнала, что люди не всегда говорят то, что думают. Как же вы тогда определяете, верить их словам или нет?» Открытие, к которому пришла эта девушка, маленькие дети обычно делают в возрасте четырех лет, дразня друг друга на игровой площадке.

Безусловно, любое «чтение мыслей» не всегда точно, и именно поэтому люди не всегда успешно обманывают друг друга. Никто из нас и близко не подобрался к разгадке того феномена, который американский писатель Филип Рот назвал «ужасно важные дела „других людей“». Феномен этот заключается в следующем: мы достаточно хорошо научились выстраивать сложные умозаключения о мотивах действий тех, кто нас окружает, но мы делаем это неумело, а потому и допускаем ошибки.

Большинство смешных и неловких ситуаций в жизни случается именно из-за того, что мы неверно истолковываем поступки других людей. Главная героиня романа Джейн Остин «Эмма» неправильно воспринимает повышенное внимание мистера Элтона к своей подруге Хэрриэт, в то время как самое простое объяснение его действий оказывается самым верным: он имеет на нее виды.

Но такого рода ошибки могут привести и к трагедии: король Лир не видит ни искренней любви в словах Корделии, ни холодного расчета в признаниях других дочерей. Подобные ситуации — не редкость в нашей жизни. В связи с этим вспоминаются слова все того же Рота: «Факт остается фактом: если ты всегда правильно понимаешь других людей, то это не значит, что ты живешь полной жизнью. А если иногда ошибаешься — то уж точно не заскучаешь. Ошибка за ошибкой, и после долгих рассуждений — еще одна ошибка. Именно это дает нам полное право говорить, что мы живы».

Несмотря на то что никто из нас не достиг совершенства в умении угадывать мысли окружающих, некоторым людям это дается гораздо легче, чем остальным. И чем больше они преуспевают в этом мастерстве, тем более опытными обманщиками становятся. Когда Том видит, что Шарлотта идет в комнату, он уверен, что она спросит, не он ли разбил лампу. У него почти нет сомнений, что, указав на свою сестру, он отведет от себя подозрение. Если вы хотите убедить меня, что вы — Мария Румынская, то вам прежде всего придется подумать о том, как, по моему мнению, она должна себя вести. Если пятнадцатилетняя девушка захочет убедить родителей, что она не курит травку, то ей придется придумать очень веский аргумент, способный их успокоить. Поэтому можно сказать, что плохой обманщик — тот, кто плохо угадывает мысли других людей. (Представьте ситуацию, в которой человек говорит вам до смешного очевидную ложь, и вы поймете, о чем я.)

А вот превосходные обманщики умеют потрясающе точно чувствовать характер человека. Вспомните Яго, постепенно усиливающего гнев Отелло, или Билла Клинтона, известного в качестве крайне убедительного лжеца и вместе с тем невероятно тонкого политика, которому не было чуждо чувство сострадания.

Помимо угадывания мыслей, составляющими зрелого обмана являются еще две ключевые умственные способности. Одна из них — то, что психологи называют «исполнительной функцией», то есть речь идет о ступени интеллектуального развития, включающей в себя обдумывание дальнейших шагов, составление стратегии и поиск мотивации для своих действий. Несмотря на то что термин «исполнительный» имеет в психологии свое значение, отличное от обычного понимания этого слова, это именно те способности, которые дают людям возможность активно развиваться, делать успешную карьеру, управлять большой организацией или решать сложные инженерные проблемы. Четырехлетний ребенок, делающий первые шаги в мире обмана, должен следить за двумя параллельно протекающими психическими процессами: он должен поставить перед собой цель и продумать, как можно ее достичь с помощью обмана, но в то же время до конца придерживаться разработанной версии, чтобы ни словом, ни делом не выдать себя, то есть не допустить того, чтобы что-то отразилось на лице, во взгляде или в разговоре. Иными словами, ему приходится совмещать живость ума и быстроту реакции с физическим и эмоциональным самоконтролем.

Стоит отметить, что ребенок, успешно вводящий окружающих в заблуждение, как правило, демонстрирует креативность интеллекта — в первую очередь своим умением придумывать альтернативные версии развития событий. Даже самая простая ложь нуждается в воображении. Том должен представить, как Элла ползала по комнате и нечаянно задела лампу, даже если на самом деле она все время тихонько сидела на диване. Во время игры в подглядывание наиболее продвинутые дети с легкостью находят объяснение своей прозорливости. Виктория Талвар вспоминает, как мальчик из Канады попытался рационально объяснить свою догадку. Он заявил, что понял, что за его спиной мячик, только по мелодии музыкальной открытки, потому что «она звучала скрипуче, как футбольные мячи в спортзале». Потрясающая попытка увести мысли исследователя в сторону!