Природа жестокости - [12]

Она хватает бокал вина из рук Сандры и кидает его в Роберта. Тот отступает в сторону, но некоторая часть жидкости попадает на него, прежде чем бокал разбивается об пол. Он ядовито смотрит на Кару.

Саша кладёт мне руку на плечо.

— Думаю, настало время для моей реплики, — говорит она, прежде чем встаёт между Карой и своим братом.

— Ладненько, вам двоим нужно сейчас же остановиться. Господи, драки уже устарели как шесть месяцев назад. Вы не работаете вместе, так что сократите свои потери и двигайтесь дальше. Чёрт побери, это ведь субботний вечер и мы все пытаемся расслабиться. Кара, ты можешь здесь остаться так долго, насколько будешь вежливой. И Роб, если ты хочешь сказать что-то Каре, то попридержи язык за зубами, потому что начнётся новый спор.

Кара неохотно кивает ей, а Роберт раздражённо качает головой.

— Это всё херня, — говорит он, прежде чем наклоняется и начинает собирать осколки разбитого бокала с пола. Закончив, мужчина уходит из комнаты, покинув всех, кажется, немного в неловком состоянии.

— Скажем, может нам открыть ещё одну бутылку вина, а, Саш? — предлагает весело Алистер и хватает бутылку. Когда он возвращается, все разговоры снова возобновляются, а предыдущий инцидент забыт — почти.

Саша и я сидим на диване, пока я медленно работаю над одним стаканом алкоголя, который позволяю себе сегодня вечером, когда к нам присоединяется Кара. Она присаживается рядом с Сашей, приглаживая короткое чёрное платье по стройным бёдрам.

— Я сожалею о том, что произошло, — говорит Кара, положив руку на плечо Саши. — Надеюсь, что ты и я сможем остаться друзьями, несмотря на то, что мы с Робом расстались.

Саша неопределённо смотрит на неё. Из того, что я поняла, эти двое никогда по-настоящему не были тем, кого называют «друзьями». Они просто терпят друг друга ради всех остальных.

— Конечно, — отвечает Саша, глядя на меня «Что за чёрт?» взглядом. Я приглушаю свой смех глотком вина.

Кара облегчённо вздыхает и слегка приобнимает Сашу.

— Спасибо. Это много значит для меня, — говорит она искренне своим аристократическим английским акцентом.

Затем неожиданно девушка поворачивается ко мне. Она изучает меня секунду, как будто впитывая. Не смогу сказать, одобрила ли она увиденное или нет, но кажется, вы никогда не сможете угадать с такими женщинами. Они слишком хорошо обучены проявлению вежливости и изысканности манер. Хотя, она не была особо изыскана в метании бокала в голову Роберта.

— Значит, ты — Лана, — говорит девушка, расчётливо улыбаясь. — Роб много о тебе рассказывал.

Я насильно выпускаю смешок.

— Ну, не верь всему, что он говорит.

Она хмурится и пристально смотрит на меня.

— Почему нет?

Я чувствую себя неудобно под её пристальным взглядом.

— Просто он не самый мой большой фан, вот и всё, — бормочу я.

Она ухмыляется.

— У меня сложилось не такое впечатление. У Роба всегда была слабость к слабым миленьким девушкам. Почему же ты исключение?

Несмотря на комплимент, её слова похожи на остриё ножа.

— Последний раз, когда мы виделись, мне было шестнадцать, и я выглядела совсем по-другому.

— Ох, да ерунда это, — упрекает меня Саша.

Я смеюсь.

— Ты обязана была сказать это. Ты же моя лучшая подруга.

— Да, да, сама скромность. Ты же знаешь, что ты изумительна, — говорит она.

Кара пьёт свой напиток, скрещивая свои загорелые ноги.

Нас прерывает подошедший Гари.

— Детка, у тебя ключ от машины? Я просто хочу захватить шесть упаковок пива из багажника.

Кара встаёт, улыбаясь ему.

— Конечно, милый. Держи. — Она роется в сумочке и протягивает ему ключи.

Я делаю передышку, чтобы подняться в туалет наверх. Я едва выпила пол бокала, но уже чувствую себя немного пьяной.

Когда я пихаю дверь в ванную, то сразу же отступаю, потому что перед зеркалом стоит Роберт топлес и пытается схватить упаковку бинта.

— Ох, дерьмо, прости. Я не знала, что ты здесь, — извиняюсь я и поворачиваюсь, чтобы уйти, стараясь не смотреть на его загорелые мышцы.

Ему, кажется, совсем не стыдно, потому что он просто смотрит на меня, спрашивая:

— Не могла бы ты открыть эту упаковку? Я не могу... — замолкает он, указывая в отчаянье на кровь в раковине.

Тогда я замечаю порез на руке от разбитого в гостиной стекла.

— Ауч, — выдыхаю я, проходя внутрь и закрывая дверь за собой.

Я беру упаковку и открываю её.

— Вот, садись на край ванны, а я завяжу. У тебя сильно кровоточит.

Вид крови не пугает меня. Я вижу её каждый день, когда проверяю уровень сахара. Я смачиваю вату, чтобы промыть порез, а затем сажусь рядом с ним. Так странно чувствовать руку Роберта в своей, чувствовать его кожу, и заботиться о нём. Между нами обычно никогда не было особой теплоты. Мужчина всасывает воздух, когда я прикладываю вату к порезу. Он длинный, но не глубокий, так что нет необходимости ехать в больницу.

— Я немного поговорила с Карой внизу, — говорю я, пока прочищаю его руку, опуская ватку в антисептик.

— Ах да, и что же она сказала? — спрашивает он, глядя на меня сверху вниз.

Мы так близко друг к другу, что вряд ли в помещении остаётся воздух.

Я отвожу от него глаза и отвечаю:

— Она сказала, что ты много рассказывал ей обо мне.

Рот Роба дёргается от веселья, а веки опускаются. Когда он выдыхает, я чувствую, как его воздух ударяется о мою щёку.