Песчаная средь ночи влага
Молчит у Джамны под волной…
Я думаю: «Забвенье – благо?
Иль нет его в душе больной?»
Катя волну, поведай, Джамна,
О том, как у твоих брегов
Лила Ями слезу бальзамно,
Не ведая забвенья снов.
И сердцу в горестном мученье
Сам Бог не мог ничем помочь,
Но подарил ей в облегченье
Всю в звёздах бархатную ночь…
И, говорят, забвенье стало
Ей счастьем в полном забытьи…
Но всё ж река не перестала
Нас затоплять и в наши дни.
Но от чего скажи, Ямуна!
Так разливаешься вся ты?
Ведь ночи звёздные так лунны,
Снов полны, дивной красоты.
Ведь так давно Ями забвенье
За слёзы получила в ночь…
Но Джамны всплеск: «За то мгновенье
Возможно ли душе помочь?»
Вот от того в тоске тревоги
Спустя глубокие века
Накрыла все волной дороги
Печальных слёз полна река.
И только лишь Ями по праву
Идёт над ней по облакам,
Как сон божественный на славу
По золотым своим пескам.
И так в слезах кружась, танцуя,
Едва касаяся волны,
Нить солнечную заколдуя,
Катает с стоп до головы.
И яркий диск по телу блещет,
Но лишь о грусти говорит.
В ответ волною Джамна плещет,
Боль охлаждая, что горит,
И молит солнце: «От утраты
Ями прекрасную спаси,
Верни за слёзы эти брата,
Любовь для счастья воскреси!»
Вот солнце платье окропило
Сверканьем золота её,
Но тем любовь не оживила…
И лила слёзы дева всё…
И застываючи в сиянье,
Так падали росой в волну
В том кротком, горьком обаянье
Из слёз тех в полную Джамну.
И гибкую Ями пластично
Свободно руку подняла
И в шаге лёгком мелодично
Вдали по облакам плыла.
Теряючи повсюду слёзы
В печальном танце при луне,
Так всё же не забыла грёзы
О той любви в прекрасном сне.
И потому теперь поныне
Священно, Джамна, плачешь ты,
Полна печали и унынья
По танцу звёздной красоты.
И тяжко в горечи вздыхая,
Ты топишь всё кругом волной…
Ведь сердце, где-то полыхая,
Горит утратою одной…
В то время где Ями грустила,
По золоту песка идя,
Там слёзы Джамна превратила
В циркон столетья погодя,
Заливши всё в свободном плеске,
Отхлынув, вынесла его
И в золотом от солнца блеске
Хранит любви той волшебство.
То как Яма, любя в тревоге
Холодный бледный лик луны,
Забыл счастливые дороги
К единственной своей Ями.
И крик тот: «Смоль волос прекрасных,
Бровей, ресниц твоих сурьма
И тёмный омут глаз опасных!
Куда сокрылся ты, Яма?!»
У Джамны так Ями, тоскуя
О той утраченной любви,
При шуме волн печаль танцуя,
Роняла слёзы здесь свои.
И вот сегодня, как живые,
Сквозь время всё и в наши дни
Лежат те камни роковые…
В них память горечи Ями…
Ты только знаешь это, Джамна!
О дивная река времён!
Жива любовь, что так бальзамна
В столетьях множеством имён…