Природа и человек в древнем Египте - [34]

С наступлением кульминации трансгрессии равновесие социо-природной системы додинастического Египта было нарушено, по-видимому, уже полностью. Можно допустить, что экстремальное сокращение и без того лимитированного жизненного пространства складывающейся нации и вынужденное уплотнение населения резко обострили геополитическую ситуацию в стране и дали дополнительный мощный импульс реформированию социального строя, хозяйственного уклада и идеологии в Египте конца IV тыс. до н. э. В результате произошел качественный скачок самоорганизации общества, предваривший период так называемого Раннего царства, который, в свою очередь, подготовил переход древнеегипетской цивилизации к централизованному государству.

Говоря о роли природных процессов и явлений в общественном развитии раннединастического Египта, мы также не можем пренебречь информацией о произошедшем на этом историческом отрезке малом климатическом перепаде, который состоял в том, что глобальный температурный минимум, датируемый примерно 3190 г. до н. э., вскоре сменился некоторым потеплением [см., например: Клименко и др. 1997, с. 165, рис. 10.3]. В связи с этим экологический фон на заре Раннего царства в Египте, помимо всего прочего, характеризовался сильной засухой, тогда как ближе к 3000 г. до н. э. в Северо-Восточной Африке возобновились осадки [cp.: Butzer 1966, р. 75], количество которых оставалось сравнительно высоким до 2900–2800 г. до н. э. [В. В. Клименко: личное сообщение]. С одной стороны, засуха не могла не усугубить общую критическую ситуацию в долине Нила эпохи Первого социальноэкологического кризиса и, несомненно, должна рассматриваться как одна из причин снижения эффективности первобытных методов добывания пиши и распространения новых хозяйственных технологий, в частности, "бассейновой" ирригации.

С другой стороны, мы вправе допустить, что последовавшее затем увлажнение климата, хотя и едва ли благоприятствовавшее жизни людей среди озер и маршей Дельты, в целом оказалось на том этапе фактором уменьшения напряжений в древнеегипетской социо-природной системе, который способствовал ее выходу из кризиса. Однако для более полного представления о предпосылках восстановления социально-экологической стабильности в Египте к концу Раннего царства нам необходимо еще обратиться к данным о режиме Нила, конкретно — к одному важному событию в истории реки, которое, как полагают, случилось во второй половине IV тыс. до н. э. и обернулось качественным преображением ландшафта Долины.

"Неолитический спад" Нила и Раннее царство

Гидрогеологические исследования в Судане привели ученых к выводу, что в послеледниковую эпоху, точнее — за минувшие 20 тыс. лет уровень Нила в этих краях снизился примерно на 35 м, причем снижение имело вид колебаний с амплитудой от 10 до 20 м и периодичностью в 2–3 тысячелетия: река последовательно опускалась с каждым новым циклом, пока, наконец, на исходе доисторической эры не состоялась ее относительная стабилизация около современного положения [de Heinzelin 1968, р. 49, fig. 5]. Поскольку удовлетворительного объяснения этот феномен в свое время не получил [см.: Butzer, Hansen 1968, р. 330–331], наверное, предпочтительнее относиться к информации о нем с известной осторожностью, используя ее лишь в качестве рабочей гипотезы. Вместе с тем имеющиеся естественнонаучные данные об изменении гидрорежима Нила в голоцене в совокупности с археологическим материалом служат источником для любопытных социоестественных реконструкций.

Согласно существующей версии, в среднем голоцене происходило постепенное уменьшение высоты нильских разливов, составлявшее в Северной Нубии с VIII по IV тыс. до н. э. примерно 2 м за тысячу лет; отметим, что в начале этого процесса уровень разливов здесь был ориентировочно на 13–14 м выше, чем в историческое время [de Heinzelin 1968. р. 49, fig. 5], до приближения которого, таким образом, оседлая жизнь в Долине в целом скорее всего была невозможна или до крайности затруднена. Отступление границы половодий, делая пойму Нила все более доступной для человека, по-видимому, направляло ее заселение, активизировавшееся в V–IV тыс. до н. э. В пользу такой догадки свидетельствует, например, местоположение древнейших городищ Дейр-Таса и ал-Бадари, которые находились поблизости друг от друга и характеризовались тесной культурной преемственностью [Чайлд 1956, с. 81]: более раннее поселение Таса укрывалось на плоскогорье, тогда как наследовавшее ему Бадари спустилось к реке. В целом, если амратские поселения располагались в вади или на возвышенностях и отрогах гор, подступавших к Долине, то герзейские лежали гораздо ближе к современному руслу Нила [Кинк 1964, с. 20]. Нельзя исключить вероятность того, что упоминавшееся нами запустение неолитического Иераконполя, связываемое, в частности, с высыханием Большого вади, где он изначально возник [см.: Hoffman 1984; Hoffman et al. 1986], и сдвиг городского ядра к воде были также сопряжены с убылью нильского стока, уже в герзейский период сделавшей реальной передислокацию больших групп населения непосредственно в пойменные районы [ср.: