Приоткрой малахитовую шкатулку - [11]
Хотя официально датой открытия чешских пиропов считаются 1771 — 1773 гг., под именем карбункула он упоминается в средневековых манускриптах значительно раньше, начиная с XIII в., когда красному камню мистически приписывались самые различные свойства.
Есть в музее Требница одна реликвия, греющая не только огнем пиропов, гарнитур из некрупных и не очень ровно ограненных камней: пятирядное ожерелье, браслеты, ажурные серьги, брошь и маленькое, очень маленькое и тонкое, почти детское кольцо. Это фамильный гарнитур семьи Левецов, принадлежавший и Ульрике. Ульрика Левецов, адресат одного из самых лиричных произведений И. В. Гёте — «Мариенбаденской элегии». Авторы музейной экспозиции уверяют, что, именно эти пламенеющие камни носила совсем еще юная Ульрика и в те дни, когда в сердце седого Гёте вспыхнула его поздняя и удивительно молодая любовь.
Вплоть до середины XIX столетия богемские гранаты расценивались как национальное достояние. Они были в чести и в цене. В «Зеленых сводах» — сокровищнице Дрезденского Цвингера хранится орден Золотого руна, где точная золотая «модель» бараньей шкурки с лапками и головкой торжественно крепится на роскошной подвеске из трех весьма крупных овальных пиропов, окруженных бриллиантами.
Но по мере того как чешские гранаты все больше входили в моду во всех странах Европы, их все больше добывали, все быстрее и поспешнее гранили. Рекой текли, лились чешские гранаты. Рынок, наводненный пиропом, жестко потребовал снизить цены…
И тут случилось непредвиденное — хлынули алым потоком новые «капские рубины». В горячке алмазной лихорадки, охватившей вновь открытые копи Кимберли, снова, как на заре цивилизации, на сей раз африканские, капские пиропы — спутники алмазов в Кимберли — были приняты за рубины! Ошибка разъяснилась скоро, но вновь вспыхнувший «капский рубин» (это название так и осталось за ним) сильно потеснил на мировом рынке богемские гранаты. Вслед за «капским рубином» появился колорадский, аризонский; и все «рубины», хотя на самом деле пиропы.
Но самым сокрушительным конкурентом пиропа стало гранатовое чешское стекло. Здесь же, где со времен позднего Возрождения и знаменитого чешского барокко зародилось национальное ювелирное ремесло, в том же местечке Требниц и в соседнем Яблонце, основались новые фирмы, фирмы ныне знаменитой чешской бижутерии. «Черные дни» настали для красных богемских пиропов…
Однако мода — кто правит ее законами? Рынок? Или, наоборот, она правит рынком? Пусть решают экономисты. Но в последние годы интерес к чешскому гранату снова круто поднимается вверх.
Пиропы — единственные из гранатов, почти никогда не встречающиеся в форме многогранников. Дело в том, что пиропы возникают всегда в лавах основного состава и в трубках взрыва, в тех же, что и алмазы. Они встречаются в кимберлитах, в вулканических брекчиях — сцементированных лавой обломочных вулканических породах. С тех пор, как в африканских алмазных трубках было замечено, что пироп — верный спутник алмаза, ученые вели поиск в вулканических оливинсодержащих породах. Идя по пиропам, почти как мальчик-с-пальчик по белым камушкам, геолог Лариса Попугаева сумела в 1954 г. прийти к алмазным трубкам Якутии. Среди якутских пиропов были найдены и сростки с алмазами, даже вростки гранатов в алмазах.
А как выглядят якутские пиропы? Почти как их чешские собратья. Якутские гранаты тоже образуют вкрапленники. Поэтому-то они не имеют огранки и в природном виде представляют собой матовые, некрупные, черно-красные зерна. Как чешские и капские пиропы, гранаты Якутии покрыты тонкой матовой корочкой, скрывающей их жаркий огонь. Цвет их имеет коричневатый или оранжевый оттенок. А некоторые из якутских пиропов меняют окраску, как александриты. Есть у пиропов еще одна особенность: они, как изюминки в тесте, попадаются изредка в метеоритах, а значит, могут быть встречены и в составе других планет.
На Руси красные гранаты в старину называли венисой. Вениса, бечета, червец. Отдельная страничка в судьбе алого самоцвета, нарядная, праздничная, давно прочтенная археологами, историками, этнографами. Не царские регалии и наряды украшает этот камень — не только царицы, да царевны, да боярыни любили на Руси наряжаться. Слобожанки и горожанки Пскова и Новгорода, Твери и Калуги, Москвы, Киева и Петербурга — дочки, жены, матери и бабушки ремесленников, торговцев, аптекарей, книжников, мелких священников — женская половина всего служилого, торгового и мелкочиновного люда украшала себя всегда с примерным тщанием и удовольствием. А какие сережки и бусы, колечки и ожерелья вытаскивались на сельские свадьбы и ярмарки да на престольные праздники из тьмы старинных сундуков! Таких не увидишь ни в Алмазном фонде, ни в «Золотой кладовой», они украшают и согревают залы музеев этнографии. Согревают не только горячим цветом камня, похожего то на тлеющие угольки, то на капли красного вина, но и добрым теплом изделий народного ремесла. Доступность камня, малая его цена диктовали мастеру и свой подход: недорогой металл оправы (обычно серебро) и такие подходящие по цене «спутники», как сердолики, речной жемчуг, янтарь, а то и стекло. Но сколько в этих изделиях индивидуальности, как щедро, как естественно сочетаются «дедовские», однажды найденные конструкции и пропорции вещей с тысячами виртуозных выдумок, превращающих подчас изделия неведомых мастеров в произведения искусства.
