Принуждение, капитал и европейские государства, 990–1992 гг. - [6]

(мне, Хаммурапи, заботливому государю, богобоязненному), чтобы дать сиять справедливости в стране, чтобы уничтожить преступников и злых, чтобы сильный не притеснял слабого, чтобы восходить над черноголовыми[4] и озарять страну. Анум и Эллиль призвали меня для благоденствия населения.

Теперь, выступая по божественному повелению, Хаммурапи мог уверенно называть тех, кто не повиновался его законам, «преступниками» и «злыми». За его спиной стояло божественное правосудие, поддерживая против хулящих его жертв, отвергнутых союзников и мятежников. Хаммурапи укреплял свой город и закладывал основы государства; здесь верховными становились его боги и их особый взгляд на правосудие.

Государства являются крупнейшими и сильнейшими образованиями вот уже 5000 лет. Мы определяем государства как организации, осуществляющие принуждение (организации принуждения), отличные от домохозяйств и родственных групп и имеющие несомненное преимущество сравнительно со всеми другими образованиями на определенной территории. Понятие «государство» в таком случае включает города–государства, империи, теократии и многие другие формы правления, но не включает племена, роды, фирмы и церкви как таковые. Однако наше определение противоречиво; хотя многие политологи используют это понятие в организационном смысле, некоторые из них распространяют его на всякую структуру власти вообще, существующую на территории расселения значительного, непрерывно проживающего населения, а другие ограничивают данное понятие лишь сравнительно сильными, централизованными и определившимися суверенными образованиями — примерно тем, что я называю национальным государством. И я дальше размою это понятие, если буду называть государствами современные Монако и Сан Марино, не имеющие «значительной» территории, лишь на том основании что таковыми их, безусловно, считают другие государства.

Пока будем придерживаться в нашем определении организационного принципа. Исходя из этого принципа, мы обнаружим государства (если судить по данным археологии) уже в 6000 г. до н.э., а письменные источники и сохранившиеся рисунки регистрируют наличие государств 2000 лет спустя. На протяжении последующих 8000 лет государства занимали небольшое пространство всей обитаемой территории Земли, но постепенно их значение возрастало.

В это же время появляются города. В период между 8000 и 7600 гг. до н.э. поселение, которое позднее называлось Иерихон, имело храм и каменные дома; в последующее тысячелетие здесь появились толстые стены и отдельно стоящие здания. Уже можно было не без оснований назвать Иерихон городом, причем и другие ближневосточные поселения начинают приобретать черты городов. В Анатолии Чатал–гуйюкские находки включали богатые дома, гробницы и предметы искусства, восходившие ко времени задолго до 6000 г. до н.э. Оформившиеся города и значительного размера государства появляются в мировой истории примерно в одно время, это было время великого развития способности человека к творчеству и разрушению. В течение нескольких тысячелетий, однако, государства, о которых идет речь, оставались в основном городами–государствами. Часто они состояли из управляемой жрецом столицы, к которой прилегали платившие ей дань области, составлявшие ее экономическую зону. К 2500 г. до н.э. некоторые города Месопотамии, включая Ур и Лагаш, начинают создавать под управлением полководцев империи, целостность которых поддерживалась силой и данью; Хаммурапи собрал Южную Месопотамию примерно 7000 лет спустя после появления здесь первых империй. С этого времени великие цивилизации развиваются как соединения значительных по размерам государств и многочисленных городов. Так развивались цивилизации от Месопотамии, Египта и Китая до Европы.

Появившись, города и государства в течение следующих 8–10 тысячелетий попеременно становились предметами любви или ненависти. Завоеватели часто разоряли города и перебивали жителей, чтобы затем построить на их месте новые столицы. Горожане, отчаянно борясь за независимость против монаршего вмешательства в их дела, в то же время прибегали к защите монархов против бандитов, пиратов или соперников–купцов. Оглядываясь теперь на развитие городов и государств, мы видим, как необходимы они друг другу.

По большей части национальные государства — государства, осуществлявшие правление над множеством расположенных рядом регионов с их городами посредством централизованных, дифференцированных и автономных структур, — появлялись нечасто. Государства по большей части не были национальными: империи, города–государства или что–то еще. Термин национальное государство, к сожалению, не обязательно означает государство–нация, государство, где население отличается значительной языковой, религиозной тождественностью и общностью символов. И хотя такие государства, как Швеция и Ирландия, очень близки к этому идеалу, на самом деле очень немногие европейские национальные государства были государствами–нациями. Великобритания, Германия и Франция — эти главнейшие национальные государства — конечно, никогда не отвечали предлагаемому условию. А Советский Союз, имея в составе воинственно настроенных эстонцев и армян, пришел к трагическому концу. Китай, история которого исчисляется тремя тысячами лет последовательно сменявших друг друга национальных государств (из которых ни одно не было государством–нацией, благодаря множеству языков и национальностей, проживавших в них), является в этом смысле исключением. Только в последние несколько веков распространились по свету национальные государства со своими отдельными территориями, включая колонии. Только после Второй мировой войны почти весь мир оказался поделенным на номинально независимые государства, правительства которых более или менее признают существование друг друга и право на существование.