Принудительный труд восточных рабочих в аграрном секторе экономики нацистской Германии (1941 - 1945 гг.) - [11]
В связи с возросшим числом побегов иностранных работников, а также увеличивавшимся давлением со стороны оппозиции и международной общественности>102 правительство кайзеровской Германии было вынуждено в 1916 г. принять ряд мер для улучшения условий содержания и труда иностранцев. С декабря 1916 г. для польских рабочих была облегчена возможность смены места работы и получения отпуска, созваны арбитражные комиссии. Эти меры привели к небольшим изменениям в положении иностранных рабочих, но не упразднили принудительный характер их трудового использования. Положение иностранцев в рейхе не претерпело серьезного изменения, поскольку степень контроля со стороны государства за исполнением новых предписаний в сельском хозяйстве была низкой. Так как иностранные рабочие оказались не в состоянии самостоятельно защищать свои интересы, то улучшение их социального положения зависело исключительно от желания работодателей>103. Следует особо подчеркнуть, что по сравнению с трудом граждан Бельгии принудительный труд польских граждан в кайзеровской Германии не получил столь серьезного осуждения со стороны международной общественности и оппозиции. Напротив, в немецком обществе господствовало представление о традиционном неполноправном положении поляков в сельском хозяйстве. Применение к ним мер принудительного характера основывалось на довоенном опыте и потому казалось естественным>104.
В ходе Первой мировой войны особенно важную роль в экономике Германии играл труд военнопленных. Из 1625 ООО военнопленных, находившихся в 1916 г. на территории кайзеровской Германии, 45% работали в сельском хозяйстве>105. Их трудовое использование осуществлялось в крупных хозяйствах колоннами, по типу военных подразделений. Для того, чтобы сократить количество охранников, военное министерство предписало использование военнопленных минимум по 30 человек>106. Работников строем выгоняли на уборку урожая, где они трудились под охраной, а на ночь их запирали в бараках. Этот вид организации принудительного труда существенно облегчал надзор за рабочей силой и потому оказался исключительно выгодным в крупных юнкерских хозяйствах. Кроме того, его основное преимущество заключалось в возможности изолировать военнопленных от немецкого населения, что было гораздо сложнее достигнуть в условиях промышленных предприятий .
Однако выполнение предписания об использовании военнопленных в группах по 30 человек делало невозможным применение их в мелких и средних крестьянских хозяйствах. Массовая мобилизация существенно сократила количество сельскохозяйственных рабочих, поставив экономическую жизнеспособность крестьянских хозяйств небольшого размера в прямую зависимость от притока дополнительной рабочей силы. Кроме того, чем ближе приближалась зима 1914 г. и чем быстрее росло число военнопленных, тем интенсивнее искали военные чиновники возможности их размещения и трудоиспользования, особенно в небольших группах>107.
В октябре 1915 г. военное министерство разрешило единичное размещение и трудовое использование военнопленных. С этого момента все чаще военнопленные приходили поодиночке и без охраны на предприятия и хозяйства>108. По данным прусского министерства сельского хозяйства три четверти военнопленных было занято в мелких и средних крестьянских хозяйствах и только одна четверть в поместьях>109.
Характеризуя принудительный труд иностранных рабочих и военнопленных в кайзеровской Германии в годы Первой мировой войны, следует согласиться с немецким историком У. Хербертом. Он подчеркивал особую роль первого опыта принудительного использования иностранцев для возникновения в обществе «циничного представления о том, что принудительный труд является рентабельным только при массовом характере и при использовании мер принудительнго характера»>110. Сельское хозяйство в данном контексте занимало особое место среди других отраслей экономики. Установление системы принудительного труда в сельском хозяйстве кайзеровской Германии основывалось на многолетней традиции сезонного труда и укоренившемся в немецком обществе представлении о правомерности применения мер принудительного характера по отношению к польским гражданам.
В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.