Принцессы, русалки, дороги... - [21]
Бывает так в жизни: человеку, а иногда и коллективу кажется, что уже все сделано, что победа уже пришла. А на самом деле до победы остался еще шаг, еще одно волевое усилие. Ведь победа сама не приходит, к ней нужно дойти, ее нужно завоевать, реализовать все имеющиеся к ней предпосылки. Иногда этот последний шаг, последнее волевое усилие оказывается самым трудным.
Возможно, что капитану «Жальгириса» Владасу Дзиндзиляускасу на какую-то минуту показалось, что победа уже пришла, сама пришла. Но это было не так!
Никольскис, как и следовало ожидать, выигрывает у Онуфриенко. Акопян в решающей партии выигрывает у Дзиндзиляускаса. Мужскую первую встречу с результатом 2:0 также выигрывают спартаковцы. Общий счет становится равным — 7:7.
Вот тут-то, очевидно, команде «Жальгириса» стало ясно, что ту победу, которую они считали уже завоеванной, еще нужно завоевать, ту встречу, которую они считали уже выигранной, еще нужно выиграть.
Легко ли выигрывать встречу, психологически уже выигранную? Выигрывать как бы во второй раз? Очень трудно!
Сейчас мастерам спорта спартаковцам Балайшиене и Акопяну предстоит играть против чемпионов страны в смешанном парном разряде — против мастеров спорта Жилевичуте и Дзиндзиляускаса.
В парной игре, в отличие от тенниса, партнеры отбивают мяч строго по очереди, а не когда кому удобно. Тут особенно важна сыгранность пары, точность передвижений...
В зале — только дыхание сотен зрителей да сдержанный голос судьи. Очень мало вероятности, что спартаковцы выиграют. Так и есть: «Жальгирис» ведет, счет уже 19:17 в их пользу. Разыгрываются последние мячи партии. Спартаковская пара играет самоотверженно, свободно и, наперекор обстоятельствам, — уверенно. Плавно и спокойно возвращаются остро пласированные мячи. Каждый удар встречается прочной защитой.
Контратаки Акопяна с броском издалека к укороченному мячу удаются ему безошибочно. Вот Дзиндзиляускас успевает взять удар. Балайшиене резким мужским ударом бьет слева по линии. Жилевичуте все-таки зацепила мяч, но он не долетает до сетки. Счет 19:18. Дзиндзиляускас явно начинает нервничать. Хочется скорее выиграть. Добить мяч, пока розыгрыш очка не привел к каким-то неожиданностям.
Доля секунды уходит на волнение, доля секунды — на колебание: бить или не бить? Ритм движения нарушен, удар запаздывает — мяч уходит за стол.
Такой великолепный техник, как Дзиндзиляускас, сделал ошибку в выполнении правого удара!
Снова побеждает воля коллектива, сила коллектива, настойчивый целеустремленный характер. Спартаковцы выигрывают партию с минимальным преимуществом 21:19 и с минимальным преимуществом выигрывают командную встречу — со счетом 8:7.
Первая команда «Спартака» заслуженно стала чемпионом Советского Союза, обладательницей переходящего приза Всесоюзного комитета по делам физкультуры и спорта.
Победа досталась спартаковцам ценой огромного напряжения, трудно досталась. И труднее всего — так дружно решили все пять участников — труднее всего было капитану команды Варякоису, который вынужден был проиграть все свои встречи, не подходя к столу. Ему было труднее всего, ибо пассивность — самое трудное для советского спортсмена, для советского человека!..
В каждом большом спортивном соревновании есть такие главные встречи, которые надолго сохраняются в памяти зрителей и участников. Забудется, какие призы были вручены победителям и какие речи произнесены. Забудется, кто был главным судьей и как он провел соревнование — хорошо или не очень хорошо. Многое забудется. Но смелый удар в настороженной тишине зала — это помнится, живет.
И, наверное, любой будущий главный судья может сказать будущим чемпионам примерно так:
— Бывает неудачная жеребьевка. Бывает она и в повседневной жизни — не только в спортивных соревнованиях. Но если ты настоящий борец, настоящий человек, то и при неудачной жеребьевке ты добьешься победы!
ВАРЯ
Повесть
ПАМЯТИ ЕКАТЕРИНЫ ПЕТРОВНЫ РОДИОНОВОЙ
Не белошвейкой Варя в монастыре была — золотошвейкой. Не полотенца да наволочки — облачение митрополита вышивала, красоту такую. Ее теперь разве только в Москве, в Торгсине на Кузнецком, увидишь, люди говорят.
И второе послушание у Вари было — петь на клиросе. Пела дискантом. Сама игуменья, мать Феона, хвалила: голос чистый.
А теперь за всей квартирой тетя Варя грязь возит — разве к этому она стремилась?! На кухне из-за поганой, прости господи, конфорки грешит: то чайник сунет, изловчась, не в очередь, то сковородку.
— Знаю, знаю, что ваша конфорка. А потому поставила, что Оле на завод к восьми и Анне Гавриловне в поликлинику к девяти, а вам на службу только к десяти! Успеете!
Соседка, Людмила Григорьевна, у которой, по правде сказать, еще есть время, во весь голос начинает вспоминать, что тетя Варя никогда не поможет своей квартире достать в аптечном киоске соседней поликлиники лекарство, которого нет на прилавке. А могла бы. Санитаркой работает там. Через день.
На кухню из ванной комнаты выбегает Анна Гавриловна:
— Кстати, я в своей поликлинике всю квартиру записываю без очереди к врачам!
И бухгалтер Семен Исаакович уже стоит в коридоре с полотенцем через плечо, пытаясь уяснить — освободилась ванная комната или нет?
