Принцесса на вечеринке - [21]

Это называется общественной полезностью. Преимущество или удовлетворение, которое человек получает от потребления товара или услуги.

Чем больше человек или правительство по­требляет, тем больше будет суммарная обще­ственная полезность.

Так что общественная полезность моей ба­бушки должна быть САМОЙ БОЛЬШОЙ ВО ВСЕМ МИРЕ.

4 марта, четверг, английский

О боже, Лана знает!

Не представляю, откуда она узнала, но она знает. Я точно знаю, что она знает, потому что она подошла ко мне в коридоре и говорит:

— Я знаю.

!!!!!!!!!!

И сказала она это с таким понимающим ви­дом.

Суть в том…что я не знаю, что именно она знает. Знает ли она, что за конкурирующим спектаклем стоит моя бабушка?

Или она знает, что я профукала все деньги старшеклассников?

Или она знает — ах! — что я боюсь, что Майкл узнает, что я не тусовочная девчонка?

Но как она могла узнать? В том, что я этого боюсь, я призналась только одному человеку, Тине Хаким Баба, а рассказать Тине — это все равно, что рассказать каменной стене, она ни кому не проболтается.

Тем более Лане.

Кроме того, не знаю, что знает Лана, но она обещала никому это не рассказывать... если я выполню ее требования.

ЕЕ ТРЕБОВАНИЯ!!!

Она сказала, что ждет меня сразу после лан­ча на лестничной площадке третьего этажа» и там она мне расскажет, что я должна сделать, чтобы она молчала.

Я думала, популярные ребята не знают о существовании лестничной площадки третье­го этажа, я думала, это место — только для чудаков вроде меня.

Черт, чего же она хочет? А вдруг она захо­чет, к примеру, стать моей лучшей подругой?

Серьезно! А вдруг она захочет, чтобы я при­творилась, что она мне нравится, для того что­бы ее фотография попала в «Ю. Эс. Уикли» ря­дом е моей? Или, может, она хочет попасть на следующую свадьбу особ королевской крови? на которую меня пригласят, чтобы там позна­комиться с принцем Уильямом? Знаете, она просто мечтает, чтобы ей выпал шанс остаться е ним наедине, и тогда она бы ему показала, по­чему (если верить Борису) именно ее имя чаще всего попадается среди имен, нацарапанный на дверях мужского туалета в нашей школе.

Минуточку... а вдруг все совсем не так? Вдруг она вовсе не хочет, чтобы я выдала ее. за свою подругу? Вдруг она хочет, чтобы я ушла в отставку с поста президента, чтобы этот пост могла занять ОНА?

А что, вполне возможно. Она ведь так и не оправилась до конца от потрясения, когда я по­бедила ее на выборах. То есть она притворяет­ся, что ей все равно, говорит всем (после того, как проиграла), что быть президентом студен­ческого совета — это глупость, ей этого и не хотелось, и что она не знает, с какой стати она вообще бралась за это дело. Но вдруг она пе­редумала? Вдруг НА САМОМ ДЕЛЕ она не считает, что это глупость, и хочет занять мое место?

Хотя, возможно, это было бы не так уж плохо. Я имею в виду, что быть президентом — это значит делать кучу дел совершенно беско­рыстно. Например, мне за новые контейнеры для мусора никто даже спасибо не сказал.

Я знаю, что наклейки напечатаны с ошиб­кой, но все равно.

Хотя, если Лана потребует моей отставки, у меня по крайней мере появится какое-то сво­бодное время. И может быть, тогда я найду время поработать над книгой, которую я давно собиралась начать писать. Я могу превратить мой рассказ «Долой кукурузу!» в роман. Потом попытаюсь продать его настоящему издателю. Можно будет не волноваться, что его прочитает Парень, Который Терпеть Не Может, Когда Они Кладут В Чили Кукурузу, потому что разве у учеников средней школы есть время читать книги просто так, не по программе, а для удовольствия? Ничего подобного.

Потом мой роман напечатают, и меня при­гласят в книжное обозрение на телевидение, и я буду со знающим видом рассуждать о сим­волизме и всяких таких вещах.

Здорово. Это было бы просто классно.

Но минуточку! Лана не сможет автоматиче­ски стать президентом, даже если я уйду в отстав­ку. Если я уйду, президентом станет Лилли, потому что она вице-президент.

Так что не может быть, чтобы Лана хотела именно этого. Видно, ей нужно от меня что-то другое.

Но что? У меня же НИЧЕГО нет. Уж она дол­жна это знать. Ничего, кроме трона Дженовии, который ожидает меня в отдаленном будущем.

А вдруг ей это и нужно? Не трон, конечно, а моя корона?

Я не могу отдать ей мою тиару, иначе папа меня просто убьет. Она стоит, наверное, мил­лион баксов или около того. Вот почему бабуш­ка в «Плазе» хранит ее в сейфе.

Постойте! А вдруг ей нужен Майкл???

Но с какой стати? Пока он учился в СШАЭ, он ей не был нужен. Мне даже казалось, что она непонятно почему считала его непривлекатель­ным и придурковатым (просто поразительно, как можно быть настолько слепой!).

Кроме того, я слышала, что в последнее вре­мя она встречается с баскетбольной командой Далтона.

Что я могу сказать? Пусть уж лучше ей ну­жен не Майкл. Уж лучше я отдам ей трон.

Миа, что случилось? — Т.

Ничего не случилось, почему ты думаешь, что что-то случилось?

Потому что у тебя такой вид, как будто ты проглотила носок.

Правда? Это не нарочно. Ничего не случи­лось, правда, ничего.

А я уж подумала, что-нибудь с Майклом. Это примерно как мисс Динамит поет в песне «Выстави его вон» — «я понимаю, ты его лю­бишь и ты подавлена, но это не значит, что ты должна быть его игрушкой».