Принцесса и свинцовый человек - [11]

Я глянула на свои часы. Вся операция завершилась через четырнадцать минут. Непроницаемые ставни захлопнулись, и башня снова погрузилась под воду, как потерпевший крушение корабль. От вида этой громадины, стремительно уходящей на дно, у меня по спине побежали мурашки. Поднявшаяся от ее движения волна едва не опрокинула наше суденышко.

— Ну вот, — пробурчал Себастьян, — опять все впустую!

— Не совсем, — поправил его Гуриан. — Теперь мы точно знаем, что она снова покажется на поверхности через двенадцать часов, и скорее всего, в противоположной части озера. Эти сведения значительно упрощают дело. А мы тем временем можем подождать на берегу. Незачем терять время на озере.

На беду, когда мы уже развернули лодку к берегу осторожными взмахами весел, одна из акул ринулась прямо на нас, как будто решила окончательно прояснить для себя, что же это за плавучее существо. Ее спинной плавник прорезал правый борт «косатки» с такой же легкостью, с какой нож разрезает масло. В отверстие тут же хлынула вода, и мы только чудом успели добраться до берега прежде, чем пошли ко дну.

Как только мы вытащили лодку на сушу, Гуриан внимательно осмотрел пробоину.

— Плохо дело, — прозвучал его диагноз. — Конечно, мы законопатим эту дыру, но долго после такого ремонта нам не продержаться. Следующий заход обязательно должен стать успешным, а то акулы что-то уж совсем обнаглели.

Мы замазали дыру в обшивке густым, похожим на смолу быстросохнущим составом. При ближайшем рассмотрении пробоина выглядела так, будто кто-то попытался вскрыть нашу лодку гигантским консервным ножом. Покончив с этой работой, мы еще раз прилежно повторили урок: штурм, проникновение внутрь через вентиляционную отдушину, определение местонахождения камеры и т.д. На бумаге все выглядело кристально ясным, но я по собственному опыту знала, что в реальности даже самый надежный план мог пойти наперекосяк.

Потянулись долгие часы ожидания. Говорить было особенно не о чем. Синий Пес привалился ко мне, а я почесывала его между ушами. Конечно, он очень жалел, что не может отправиться вместе со мной, но понимал, что его присутствие неизбежно осложнит нашу задачу, особенно ту ее часть, где нам придется карабкаться по отвесной стене.

Наконец, когда мне уже начало казаться, что миновало примерно два столетия, Гуриан поднялся на ноги.

— Пора, — скомандовал он. — Башня поднимется через час. Видимость пока будет неважной, но мы не можем позволить себе роскошь помедлить еще.

Сотрясаясь от нервной дрожи, мы отправились на берег и спустили лодку на воду. Спасательный набор с надувными плавучими куклами был надежно привязан к моему поясу. Может быть, уже через час мы все погибнем. Я приложила все усилия, чтобы грести веслами как можно тише и ритмичнее, без лишних всплесков, чтобы не привлекать внимания акульих патрулей.

Гуриан направил лодку в южную часть озера, где, по его расчетам, должна была всплыть башня. Конечно, это было всего лишь предположение, но больше нам нечем было руководствоваться.

Водная гладь простиралась перед нами, темная и непроницаемая, как чернила. Мы напряженно ждали, высматривая любые признаки, предвещающие появление башни. И мы увидели их ровно в назначенный час: вода внезапно забурлила, из глубины поднялись большие пузыри, которые, лопаясь на поверхности, распространяли сильный запах тины; наша лодочка заплясала на разыгравшихся волнах.

— Вон там, прямо впереди! — воскликнул Гуриан. — Начинаем!

И вот в неясном сумеречном свете из пучины вынырнули зубцы башни, устремляясь вверх. Загребая веслами изо всех сил, мы взяли курс прямиком на подводную тюрьму, которая медленно вырастала из воды в двадцати метрах от нашей лодки.

Глава 3

Нам пришлось лавировать, чтобы не попасть под стекающие с зубцов башни потоки, которые грозили потопить нашу лодку. Как только нос «косатки» уткнулся в стену, Гуриан вскочил, раскручивая свою веревку с крюками, точь-в-точь как пират, готовый идти на абордаж. Ему удалось зацепиться с первой же попытки. Теперь нам нужно было подняться на два этажа по отвесной стене, чтобы забраться в вентиляционную отдушину. Я услышала, как с лязганьем распахнулись металлические ставни, и тут же загудел насос, всасывая наружный воздух с силой мощного урагана.

Накануне вечером Гуриан объяснил нам, что произойдет, если мы по оплошности свалимся в воронку насоса: мы попадем прямо в резервуар для запаса кислорода, где чудовищное давление сжимаемого воздуха превратит нас в пюре.

Я покрепче ухватилась за веревку, готовясь к восхождению следом за Гурианом. Время играло против нас, и меня преследовала неприятная иллюзия, что я двигаюсь как при замедленной съемке.

Ноги постоянно соскальзывали с обросшего водорослями камня. Когда мы наконец добрались до вентиляционных бойниц, нам пришлось удерживаться на узеньком карнизе, пока Гуриан обвязывал нас как альпинистов.

— Цепляйтесь за любой выступ! — посоветовал он. — Главное, не дайте потоку воздуха унести вас.

Вооруженные этим советом, мы друг за другом полезли в прямоугольное отверстие отдушины. У меня было ощущение, что меня вот-вот подхватит и унесет могучий смерч. Из пола под нами выступала огромная изогнутая воронка, жадно засасывающая воздух. Отверстие этой воронки было достаточно широким, чтобы без труда поглотить взрослого человека. На пару секунд я почувствовала, что мои ноги отрываются от пола, как будто я вот-вот взлечу. К счастью, Себастьян успел потянуть за веревку, обвязанную вокруг моего пояса, и спустить меня на землю.