Принцесса Цезарии - [63]

— Так бы сразу и сказала… Меня, кстати, зовут Айсдрагон. Мистер Айсдрагон. Хотя, ты, скорее всего, уже об этом слышала… — эльф протянул узкую ладонь и пожал девушке руку.

— Дженевьева. — Джи слегка улыбнулась.

— Не знал я, что дела в Королевстве совсем плохи, что от такой..: тут он смерил Джи оценивающим взглядом..: — воительницы зависит исход войны… Хе-хе… — усмехнулся Айсдрагон.

Эльф приблизился к зеркалу, внимательно всмотрелся в своё отражение.

— Да, дела там обстоят не лучшим образом. Олзен перешёл к активному наступлению, и, быть может, пока мы сейчас здесь с вами ведём беседу, он уже захватил Серебряные Горы… — внушительно проговорила принцесса.

— Подойди ближе. Посмотри… — Айсдрагон указал на зеркало, в котором отражался один лишь эльф.

— Это моя маленькая тайна и я хочу, чтобы она ею и оставалась. — эльф смерил Джи долгим пронизывающим взглядом, примеряясь — способна ли эта маленькая рыжеволосая эльфийка хранить секреты.

— Это портал в тот мир, в моё… Кхе-кхе… То есть, в наше Королевство. Прямо у меня на заднем дворе, как тут говорят… Ха-ха. Не правда ли, забавно?! Ха-ха!! — Айсдрагон самодовольно рассмеялся.

Восторженное от своей искромётной остроты отражение эльфа весело подмигнуло Дженевьеве.

— Ещё я могу узнавать новости и общаться с некоторыми старыми друзьями. Правда всё реже и реже. Не смотри на меня с укором, дитя. Я сполна отслужил в правлении — отдал политике свои лучшие годы. Теперь пожинаю плоды. Нет ничего лучше покоя вдали от дворцовых интриг. Покоя в городе, где тебя никто не знает, тебя настоящего. Где никто не поджидает из-за каждой подворотни, норовя обхлопотать какое-нибудь делишко, суля сундуки с изумрудами и алмазами. Эльфы — народ гордый, неподкупный. Ты даже не представляешь, каких усилий стоило продолжать нести свою службу в месте столь погрязшем в коррупции, предательстве и лжи. Как благородное эльфийское сердце терзает сам воздух, которым дышат лицемеры в соседних кабинетах. Нет, я отдал сполна. Теперь на заслуженном отдыхе. Именно поэтому я тебе помогу. Я отправлю тебя назад — раз ты хочешь. Но чтобы ни одна живая, да и мёртвая душа об этом не знала. Иначе, мистеру Айсдрагону придётся вновь исчезнуть. А мне этот островок каменных деревьев очень даже приглянулся. — эльфийское отражение вновь подмигнуло принцессе.

Дженевьева нервно переминалась с ноги на ногу, представляя армию Олзена под стенами замка Арманда, но её единственный путь назад был только через не осуждение этого старого эльфа, праздно веселящегося в столь роковые для Королевства дни.

Дженевьеве показалось, что оправдание своей праздности Айсдрагон искал для себя самого, не для принцессы. И с укором на него смотрело его собственное отражение. Его душа. Гордая, благородная душа настоящего эльфа, которая болела за своё Королевство, за свою Родину, хоть разум и пытался придумать множество причин, чтобы избавиться от этой боли. Но сердце не обманешь, и вот оно, из холодных глубин абстрагировавшегося от другого мира мистера Айсдрагона, пробивалось тонкой струйкой боли, выплёскиваясь укоризненным блеском во взгляде напыщенного седовласца. Он жаждал прощения, он кричал о помощи, он хотел быть свободным от всего, но не мог.

— Я понимаю. — прошептала Джи.

Принцессе стало его немного жаль. И не потому, что он заслужил отдых или она разделяла логику его мыслей. Ей стало его жаль не по-эльфийски, а по-человечески. Ей стало жаль его раненное сердце, его терзающуюся душу.

— Насмотревшись на предвыборную гонку между Трампом и Хиллари, начитавшись о последней столько всего, ей было страшно представить, сколько ещё всего сокрыто и никогда не будет известно обычной публике. Но можно представить одно с полной уверенностью — быть среди политиков, жить, существовать с ними в одной плоскости — это точно не для слабонервных. А главное, не для чистых сердцем и душой. Поэтому, я вас понимаю. И не осуждаю. Хотя, быть может, лишь чуть-чуть… Но мне нужна ваша помощь… Поэтому, я лучше прямо сейчас просто замолчу… — сконфуженно проговорила Джи, взглянув в лицо Айсдрагону.

В его взгляде была боль, уже ничем не замаскированная, никак не скрываемая боль, тоска и, ещё, стыд.

— Дитя мое, я конечно уже не то, что раньше. Не одна сотня лет, как никак, прошла с момента моего рождения. Но всё-же… Возможно, я потом и пожалею об этом, но сейчас я тебе кое-что дам. — эльф снял с руки один из своих перстней с зеркально-гладким камнем и вложил его в руку принцессе.

— Если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь, ты только посмотри в него — я буду там… А теперь… — он взмахнул рукой и поверхность зеркала заколыхалась мерцающими волнами.

— Теперь тебе пора! Портал действует всего несколько секунд! Удачи тебе, отважное дитя! — Айсдрагон отошёл подальше к двери: — И не бойся того, что сейчас увидишь — при открытии портала несколько параллельностей сливаются воедино, но это ненадолго. Удачи ещё раз! — воскликнул эльф и, отсалютовав, выскочил из комнаты.

На зеркале разбушевался настоящий шторм — мерцающие энергетические волны, накатывающие друг на друга, выхлёстывались за раму, создавая электрическое напряжение в воздухе. Мягко заполнив собой всё пространство, волны обволокли Джи со всех сторон и потянули ближе к помутневшей, покрывшейся рябью, блестящей поверхности.