Принцесса Ателии - [25]

— Боюсь, я не смогу ехать с тобой в карете, — сказал он, дотрагиваясь до моей руки. — Карет на всех не хватает, так что тебе придется ехать с другими женщинами. Я поеду верхом.

— Хм… а ты не против, если я не поеду? Я пообещала Рози, что проведу день с ней.

Он поднял брови.

— С каких это пор вы так хорошо знакомы?

Я пересказала ему краткую версию вчерашней маленькой драмы между Томасом и Рози. — Понимаешь, после того, как я заставила Томаса взять свои слова назад, Рози смотрела на меня, как на героиню. У нее не такой уж большой круг общения, за исключением глуповатой гувернантки, так что я сказала, что пойду с ней.

— Тогда я останусь с вами. Позволь, я сообщу Констанции о смене планов.

— Но Эдвард, ты же обещал, — проговорила Лилли, внезапно появляясь рядом с ним. — Ты обещал, что поможешь мне выбрать каталог.

— Все в порядке, — быстро сказала я. — Серьезно, тебе нет никакого смысла оставаться. Констанция расстроится, если мы оба останемся, тогда как она уже все устроила. И Лилли нуждается в твоей помощи, так же, как Рози нужна моя.

Эдвард бросил на меня взгляд — пронзительный, внимательный, прощупывающий. В нем также была и вспышка боли; она исчезла так же быстро, как падающая звезда. Я смотрела на него, не отводя глаз. Старая Катриона возвращается, мысленно напевала я. Лилли будет лучшим вариантом.

— Не волнуйся обо мне. Мы с Рози будем в порядке.

— Очень хорошо, — его голос был спокойным, но когда он проходил мимо меня, он наклонился, его губы коснулись моего уха. — Ты можешь попытаться, но провал тебе обеспечен.

Прежде чем я смогла ответить, он уже направлялся к двери, которая вела в прихожую. Лилли ухмыльнулась — у меня сложилось впечатление, что она рада, что Эдвард решил ехать без меня. На секунду мне захотелось оттолкнуть ее, схватить Эдварда за руку и извиниться. Но я не хочу, чтобы остаток жизни он провел со старой Катрионой — девушкой, которую, я уверена, он едва знает. Девушкой, которая может оказаться похожей на Бьянку.

Я прикусила губу и ждала, пока Эдвард и Лилли не исчезли из виду.

* * *

Когда я вошла, Рози занималась рукоделием. Она склонилась над белоснежным платьем, ее светлые волосы волнами спускались на плечи, наперсток на ее пальце поблескивал серебром, так как она сидела у окна. С расстояния, она казалась идеальной женщиной Ателии — тихой, терпеливой, трудолюбивой. Но когда я подошла ближе, платье на ее коленях показалось слишком большим и громоздким. И, кроме того, несмотря на тот же возраст, ее лицу не хватало беззаботности Пейдж.

— Привет, Рози.

Ее руки замерли, и она подняла глаза. Лицо просияло. — Тетя Кэт! Ты и правда пришла!

— Просто Кэт, — сказала я, склоняясь над ее креслом. — Разве у тебя нет горничной или служанки, которая занималась бы шитьем вместо тебя? — не то, чтобы в работе Рози было нечто неправильное, но при наличии армии слуг Констанции, мне показалось странным, что она не может попросить кого-нибудь сделать грязную работу.

Она пожала плечами. — Мама говорит, что каждая девочка должна знать, как пользоваться ниткой и иголкой. Иногда Томас заставляет меня пришивать пуговицы на его рубашке, хотя для этого у него есть Фейт.

Ну да, Томас вполне способен запугать свою сестренку. И все-таки я удивилась тому, что ей приходится заниматься шитьем, когда ей всего девять.

— Кэт, а разве у тебя было не так же? — глаза Рози были полны любопытства. — Разве тебе не нужно делать что-нибудь для твоего отца и братьев, если они у тебя есть?

— Мой отец умер, когда я была маленькой. И нет, у меня нет ни одного брата, — одной Бьянки мне вполне хватает, мысленно пробормотала я. — Но определенно, есть много других вещей, каким ты могла бы научиться. Та книга по математике твоего старшего брата… ты когда-нибудь занималась математикой?

Рози покачала головой и опустила глаза. — Мама говорит, что девочки должны учиться музыке и литературе, в той мере, чтобы мужчинам было приятно с ними общаться.

— Полная ерунда, — не задумавшись, выпалила я. Ее челюсть отвисла; она уставилась на меня — все признаки обычной реакции на мое поведение не в стиле Ателии. Мне действительно приходится сдерживаться, но иногда есть вещи, например детский труд, которые слишком шокируют меня, чтобы держать рот на замке. — Ты должна учиться лишь для самой себя. И я не понимаю, почему ты не должна заниматься математикой. — Я вспомнила Поппи, ее нахмуренные брови, когда она пыталась свести баланс чековой книжки, пока Элла терпеливо все ей объясняла. — Слушай, предполагается, что ты выйдешь замуж, когда вырастешь, и будешь вести домашнее хозяйство, ведь так? А что будет, если ты дашь слуге деньги на покупки, и он вернется с неправильной сдачей, а ты не сможешь этого понять? Ты хочешь, чтобы тебя обманывали?

Рози молчала.

— Хм, — я опустила руку, когда поняла, что размахиваю ею. — Прости, я просто подумала, что ты должна знать. Не обращай на меня внимания.

— Но Папа говорит, что девочки не могут думать самостоятельно, и что для этого существуют мужчины.

Я изо всех сил постаралась не закатывать глаза. Не удивительно, что Томас так снисходителен к ней. — А что насчет Тристана? Разве не он дал тебе книгу?