Принц из страны облаков - [15]
Первый раз в жизни Миртиль сама приняла решение, сама сделала выбор, а не последовала совету взрослого — отца, полковника или кого-то другого. И выбор этот заключался в том, чтобы увидеть собственными глазами дом, где жили Тристам и его мать, таинственная женщина, которую так недолюбливали жители Миртильвиля.
С тех пор как г-жа Дрейк появилась на их облаке, ее навещал только полковник. Но полковник никогда и никому не рассказывал, о чем они разговаривали.
Шагая по узкой тропе, Миртиль перебирала в уме жуткие слухи о чужестранке, ходившие в городке. Она представляла себе мать Тристама ужасным существом, с которым в поздний час не отважится встретиться даже самый отчаянный храбрец, — говорили, что от одного взгляда этой женщины кровь стынет в жилах.
Где-то на полпути Миртиль остановилась. Навстречу задул ветер; он гнал по серебристому полю волны, трогал ее волосы бесплотными пальцами. «А вдруг это правда? — подумала она. — И мать Тристама в самом деле колдунья?»
«Нет, просто люди болтают невесть что, — успокоила она себя. — Представляй она для меня хоть малейшую опасность, полковник никогда бы ей не позволил здесь остаться».
Она посмотрела на невзрачный домик Дрейков. Ветряк на крыше был такой маленький, что Миртиль подумала: как это им удается одновременно и обогревать, и освещать свое жилище… Несмотря на тревожные мысли об отце, она чувствовала себя на удивление хорошо. Вдали от посторонних взглядов как будто и дышалось легче.
Миртиль подошла к окну, чтобы посмотреть, дома ли Тристам.
Внезапно из поля донесся глухой стон, заставивший ее вздрогнуть. Она замерла, прислушалась. Потом осторожно, готовясь в любую минуту убежать, вошла в рисовые посадки. Луна светила так ярко, что принцесса различила в нескольких шагах от себя темную впадину. Она подошла ближе и увидела лежавшего на земле Тристама: тот дрожал всем телом и, корчась от боли, держался за левую руку.
Миртиль бросилась к нему.
— Тристам! Что ты тут делаешь? Где ты так вымок? И почему ты такой бледный? Что стряслось?
— Я зам-зам-м-мерз. — лязгая зубами, ответил Тристам.
Миртиль помогла ему подняться на ноги.
— Пойдем, — сказала она, — я отведу тебя домой.
Наша Вселенная возникла около 13 миллиардов 700 миллионов лет назад в результате так называемого Большого взрыва. В то время еще не существовало ни Земли, ни Солнца, ни звезд.
Непосредственно после Большого взрыва Вселенная была очень плотной и горячей.
Потом Вселенная расширилась и остыла.
По мере расширения Вселенная делалась все менее яркой и спустя 300 000 лет стала прозрачной. В то время она имела температуру 2700 °C и излучала яркий свет.
Сегодня, в результате охлаждения, продолжающегося уже более 13 миллиардов лет, Вселенная стала очень холодной: ее температура составляет -270 °C.
Свет, излучаемый телом, которое имеет температуру -270 °C, нельзя различить невооруженным глазом, поскольку человеческое зрение не может воспринять такие лучи. Зато это умеют делать телескопы, созданные человеком. С их помощью мы узнали, что тьма между звездами на самом деле не такая черная, как кажется. Она скрывает в себе то, что осталось от первоначального света, который сиял при 2700 °C, спустя 300 000 лет после Большого взрыва, когда Вселенная стала прозрачной. Этот свет мчится с тех незапамятных времен по направлению к нам и заполняет собой все пространство.
Поэтому, когда мы ночью смотрим на черное небо между звездами, то видим, даже если этого и не сознаем, истоки нашей Вселенной.
Глава 11
Дверь открылась, и Миртиль застыла на месте. У нее перехватило дыхание.
Перед ней стояла такая красивая женщина, какой она еще никогда не видела. Черты г-жи Дрейк были поразительно тонкими: ветерок, овевавший ее прекрасное лицо, и тот, казалось, прикасался к нему с особенной нежностью. Темные волосы, словно шелковые нити, изящно падали на плечи; голубые глаза светились добротой.
— Тристам! — обнимая сына, воскликнула она. — Ты же весь мокрый!
— Добрый вечер, мамочка, — ответил, дрожа, Тристам. — Я поранил руку.
Г-жа Дрейк помогла сыну дойти до кровати и принесла ему сухую одежду. Онемевшая принцесса все еще стояла на пороге и не знала, что ей делать.
— Входи, Миртиль, — голос матери Тристама звучал приветливо, ласково.
Девочка вошла, затворила за собой дверь и обвела взглядом домик, состоявший из одной комнаты. Слева, над кроватью, где лежал Тристам, светились в окне дальние огни городка, прямо перед Миртиль стояли стол и два стула, за ними располагалась кухонька с раковиной для мытья посуды. Из второго окна, справа, открывался вид на рисовые поля и на дорогу, которая вела к ветряной станции.
Миртиль посмотрела на г-жу Дрейк: та, опустившись на колени, разглядывала руку сына. Бедность обстановки лишь оттеняла ее красоту. Мать Тристама обладала необычным обаянием, которое действовало на окружающих так сильно, что все время хотелось ей угождать, любоваться ею, делать то, что она скажет, немедленно и беспрекословно повинуясь.
Миртиль вздохнула: отчего в городке рассказывали об этой женщине такие кошмарные небылицы?
