Примус - [20]
- Ладно, шарик ты на лету все же не останавливаешь, милый мой. Ну ничего, главное, от этих шакалов оторвались. А Витенька прав, - потянулась она, - и вправду пора ехать.
Уже в машине Джулия поинтересовалась:
- А чего это ты строил из себя какого-то переодетого принца? Или даже самого Березовского. И давно у тебя великие баксы завелись, что тебе на один кусок так легко плюется? И даже на пять?
- Для того чтобы иметь право плюнуть, не обязательно заводить. Это вопрос мировоззрения: есть они или нет, мне на них плевать одинаково.
В этот момент Герой искренне так и чувствовал. Актеры называют такое куражное состояние: "войти в образ". Он вошел в образ миллиардера - и чувствовал себя в новом образе очень уютно.
Он не спрашивал, куда рулить: кроме как к его дому, ехать было просто некуда: если, например, подвезти Джулию по ее адресу, пришлось бы потом Герою возвращаться пешком - раньше или позже. И она поднялась с ним наверх - тоже словно это разумелось само собой. Войдя в квартиру, осмотрелась по-хозяйски:
- Тратиться тут на ремонт нет смысла. Лучше сразу сменить на что-то получше. Двухкомнатную не сложно сделать почти без доплаты. Такие лохи еще сохранились, что всегда можно сбить цену: что лифта у них нет, что вход со двора, этаж последний. Да много вычетов насчитать.
И уже из ванной, под шум воды, не закрывая плотно дверь:
- А с последнего этажа можно пробить люк на чердак и там сделать в мансарде студию. Сейчас многие договариваются за недорого.
Герой опасливо посмотрел на свой потолок: Джулия - пробьет!
Глава 8
В компьютерных программах есть такое понятие: "по умолчанию". Это когда пользователь прямо не дает команду, и компьютер выбирает простейший вариант из тех, которые в него заложены. Получалось, что и Джулия завелась у Героя по его умолчанию: он ее не пригласил - но и не попросил уйти.
С первого утра она повела себя не как счастливая любовница, перехватившая долгожданных наслаждений, а словно привычная хозяйка.
- Грязью ты зарос, Герка, - сообщила Джулия. - Сразу видно, что бабы твои ручки свои приложить не желают - только другие места. Но другими местами чистоту не наведешь. Придется мне.
Герой считал, что у него в квартире все прибрано нормально. Очень даже симпатичная кухня - светлая, удобная, и новая раковина-мойка сверкает нержавеющей сталью. А женских субботников здесь у себя он допускать не желал, потому что все эти генеральные приборки - одна из форм покушений. Путь к сердцу мужчины лежит не только через желудок, но и через стирку с уборкой.
- Ничего, сам прекрасно справляюсь.
Он ожидал упрямых настояний, но Джулия неожиданно сменила тему:
- Может, оно и правильно для ученого: у настоящего ученого должен быть беспорядок. Как у художника. Ты ведь до сих пор нераскаянный ученый, кажется? Верен своей подыхающей альме-матери?
- Alma mater - университет, который меня вскормил науками, - хмуро возразил Герой. - А этот институт, где работаю, - простая шарашка.
- Ах, извини, я не тверда в латыни! Гимназиев не кончала!
Все-таки слышала, что есть на свете латынь. Большинство бизнесвуменш новой формации таких слов просто не знают. Джулия уже разведала, что он задержавшийся в прошедшей эпохе научный сотрудник. А он и не представляет кто же она? Ну, президентствует в какой-то компании, кажется, "Еврокомфорт" называется, но все нынешние капиталисты вышли из прежних то ли инженеров, то ли медсестер, то ли завмагов - этим легче.
- А что ты кончала? Гарвардский университет?
- Ну, не Гарвардский. Теперь мою альму-матерь обозвали, кажется, академией. Все стали академиями. А тогда был Ветеринарный институт.
- Хорошее дело, - совершенно серьезно сказал Герой. - Чего ж ты создала какой-то "Комфорт", а не частную ветеринарную клинику?
- Да я не сама его создала, - не стала хвастаться Джулия. - Это мой бывший муж начал. А я бы, может, и правда устроила ветеринарную Свердловку.
- А где теперь муж?
- Ревнуешь? - с надеждой переспросила Джулия.
- Просто уточняю. Чтобы представлять положение вещей.
- Ну так вот, я разведена. Раз ведена, и два ведена тоже - у меня было два мужа. Первый муж когда-то ввел меня в почти светское общество: он работал помощником зампредседателя - длинно звучит, правда? И дивно! Завидное место, между прочим. Но не в зависти счастье. Мужчина из него не очень. Как это у Пушкина? "Как мимолетное введенье" - вот у него только и получалось: мимолетное введенье. Я и убежала.
Некоторые любят расспрашивать своих любовниц, как ведут себя в постели предшественники и соперники. Но Герой - никогда. Сравнения с другими его не интересуют. И потому сексуальная исповедь Джулии ему даже показалась навязчивой. Хотя "мимолетное введенье" - смешно. Бывают же бедняги!
Вслух Герой ничего не сказал по столь интересному поводу, а Джулия продолжала - без дальнейших расспросов:
- А второй ввел меня в бизнес. И благородно оставил мне дело в целости и сохранности, когда отбыл в Израиль. Сказал, что лучше уехать из России немного рано, чем ждать, когда станет чуть-чуть поздно. Остроумный человек. Хотел организовать фирму: "Цапкин и жена", то сть я. Сказал, это привлечет женских клиентов. А то почему всегда "Домби и сын"? Даже "Домби и дочь" никогда не было. А хочешь, мы сделаем теперь: "Полоскина и муж"? Полоскина - это я, если не запомнил. Изначально и до конца - Полоскина. Мужей можно менять, а фамилия должна оставаться постоянной - как торговая марка. Не думай, "муж" - это не кто-то конкретно, даже не ты в светлом будущем - просто лейбл. Замуж я вовсе не прошусь. Просто, такой подачи фирмы еще не было. Эксклюзив получается.
«БорисоГлеб» рассказывает о скрытой от посторонних глаз, преисполненной мучительных неудобств, неутоленного плотского влечения, забавных и трагических моментов жизни двух питерских братьев – сиамских близнецов.
В книгу писателя и общественного деятеля входят самая известная повесть «Прощай, зеленая Пряжка!», написанная на основании личного опыта работы врачом-психиатром.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Михаил Чулаки — автор повестей и романов «Что почем?», «Тенор», «Вечный хлеб», «Четыре портрета» и других. В новую его книгу вошли повести и рассказы последних лет. Пять углов — известный перекресток в центре Ленинграда, и все герои книги — ленинградцы, люди разных возрастов и разных профессий, но одинаково любящие свой город, воспитанные на его культурных и исторических традициях.
В новую книгу ленинградского писателя вошли три повести. Автор поднимает в них вопросы этические, нравственные, его волнует тема противопоставления душевного богатства сытому материальному благополучию, тема любви, добра, волшебной силы искусства.
В новом романе популярного петербургского прозаика открывается взгляд на земную жизнь сверху – с точки зрения Господствующего Божества. В то же время на Земле «религиозный вундеркинд» старшеклассник Денис выступает со своим учением, становясь во главе Храма Божественных Супругов. В модную секту с разных сторон стекаются люди, пережившие горести в жизни, – девушка, искавшая в Чечне пропавшего жениха, мать убитого ребенка, бизнесмен, опасающийся мести… Автор пишет о вещах серьезных (о поразившем общество духовном застое, рождающем религиозное легковерие, о возникновении массовых психозов, о способах манипулирования общественным мнением), но делает это легко, иронично, проявляя талант бытописателя и тонкого психолога, мастерство плетения хитроумной интриги.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Светлая и задумчивая книга новелл. Каждая страница – как осенний лист. Яркие, живые образы открывают читателю трепетную суть человеческой души…«…Мир неожиданно подарил новые краски, незнакомые ощущения. Извилистые улочки, кривоколенные переулки старой Москвы закружили, заплутали, захороводили в этой Осени. Зашуршали выщербленные тротуары порыжевшей листвой. Парки чистыми блокнотами распахнули свои объятия. Падающие листья смешались с исписанными листами…»Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.