Примерь свадебное платье - [20]

А вот своего отца ей никак не удавалось вспомнить. Кажется, тот погиб во время циклона, пытаясь спасти других. Ей тогда было только два года, и мать никогда больше не вышла замуж. Как остро завидовала девочка своим друзьям, у которых были папы, братья и сестры. Быть единственным ребенком, да еще в неполной семье, в этом нет ничего хорошего. Теперь-то понятно, что и матери было совсем нелегко растить ее в одиночку.

— У тебя большая семья? — спросила она.

— Три брата и две сестры. Я самый младший, но мы все очень дружили. Соседские ребята всегда приходили к нам играть. Детство у меня было чудесное.

— Расскажи мне о нем.

Джеф не без удовольствия начал рассказывать о своих детских шалостях, о веселых проделках и проказах. Похоже, его родители давали детям полную свободу, наказывали их очень редко, разве что уж за совсем серьезные провинности. В семье было принято уважать интересы друг друга. Родители радовались успехам детей и помогали в любых начинаниях.

Оказалось, один его брат — летчик, другой — ученый, занимается биологией моря. Старшая сестра живет сейчас в Англии, поехала туда погостить, потом устроилась няней к детям овдовевшего биржевого маклера, да и вышла за него замуж. Другая сестра — в Америке. Занималась женским движением, потом влюбилась в фермера. Они поженились и теперь живут себе счастливо, разводят овец.

Вот так бы ехать и ехать, любуясь своим попутчиком, с интересом слушая забавные истории из его детства, подробности взрослой жизни, но вскоре они приблизились к подножию гор, дорога стала подниматься вверх, и он замолчал.

А Катрин хотелось еще поговорить, ведь интересны любые мелочи его прошлого.

Родители давно уже на пенсии. Много лет назад они переехали в Тунис.

— Значит, ты один остался в Австралии?

— Да.

— Скучаешь по семье?

— Да, но мы стараемся встречаться. Обычно собираемся все вместе на Рождество.

Конечно, ведь Рождество — семейный праздник. Как радуются ему дети! Сейчас март. К следующему Рождеству ей будет двадцать девять.

— Сколько тебе лет, Джеф?

— Тридцать четыре.

Если им суждено быть вместе, то уже к Рождеству у них может родиться первый ребенок!

Так захотелось с нежностью прижать к себе того, кто сейчас сидел рядом, внимательно вглядываясь в дорогу. Вдруг Катрин замерла: пейзаж вокруг показался до боли знакомым.

— Перед мостом поверни налево, — быстро проговорила она.

Джеф внимательно взглянул на нее.

— У тебя что-то связано с этими местами?

— Да… Нет… Не знаю. — Да тут самой не понять, что происходит. — Просто мне кажется, что надо ехать туда.

Повернули налево.

Предместья большого города остались далеко позади. Пока ехали, она больше слушала, чем смотрела на дорогу. Неважно куда — лишь бы ехать и ехать. Слушать и слушать, ощущая рядом мужчину, дарованного судьбой.

Машина подъехала к развилке.

— Поворачивай налево, — машинально подсказала Катрин.

Джеф нахмурился.

— Ты вспомнила, что бывала здесь раньше?

— Нет. Я ничего не понимаю… просто мне кажется, что эта дорога приведет нас туда, куда я хочу.

Снова двинулись вперед, проехали мимо двух щитов с рекламой пансионатов. Джеф объяснил, что один открылся совсем недавно, а другой — очень старый. Рассказывал все, что про них знает, но в памяти женщины ничего не шевельнулось. Двинулись дальше. Вокруг тянулись поля для гольфа, потом показались сосны, они росли плотной стеной и словно скрывали что-то от глаз.

— Это здесь! — радостно вскрикнула Катрин.

— Что?

— Там, среди сосен, есть ворота. Поезжай помедленней, чтобы не пропустить.

На малой скорости свернули с дороги и остановились возле ворот. Вывеска над ними гласила: «Замок Берроуза».

Настоящий замок! Сказочное местечко! Почему-то верилось, что именно здесь найдется то, что она ищет.

— Дорогая, скажи мне, почему ты решила остановиться здесь? — Джеф смотрел на нее с тревогой. Его напряженный взгляд сбивал с толку.

— Ты что, знаешь этот пансионат?

Тот ответил медленно, стараясь вести себя естественно.

— Нет, я никогда здесь не останавливался.

— Но ты его знаешь?

Джеф кивнул.

— В справочнике он значится как небольшой дом отдыха для очень узкого круга. Всего четыре номера для гостей, каждый с уникальной, изысканной отделкой. Очень дорогое место. Очень! Утонченная кухня. Сады и цветники разбиты сорок или пятьдесят лет назад известным специалистом по ландшафтам. Вид на долину так хорош, что каждый художник счастлив запечатлеть его.

— Наверное, ты уже бывал здесь раньше, раз тебе все досконально известно.

Жаль, что он так хорошо все знает. Видимо, когда-то мистер Томпсон уже делил с кем-то эту красоту.

— Нет, я не бывал в этом месте, — повторил Джеф, — но слышал о нем. Много раз.

На сердце стало легче.

— Для нас это слишком дорого? — прозвучал осторожный вопрос.

— Дорого? Об этом можешь не думать.

— Я хотела бы остановиться здесь.

— Катрин… — Казалось, в душе у него происходит внутренняя борьба. — Но ты же сказала, что хочешь все начать сначала.

— Да, и лучшего места для этого не найти, — заверила она. Наверное, Катрин видела этот пансионат раньше, может быть, проезжала мимо, и тут так понравилось, что желание вновь посетить полюбившиеся места осталось в подсознании. — Чутье мне подсказывает: это как раз то, что нужно.