Примерь свадебное платье - [19]

Джеф Томпсон — мужчина, который ей нужен. Ее мужчина. И ничто не сможет изменить этого решения.

7

— На север или на юг? — с улыбкой спросил Джеф. Ему было все равно, куда ехать. Глаза мужчины сияли от предвкушения грядущего счастья. Они сидели в его машине рядом, плечом к плечу, готовые, минуя былое, игнорируя сегодняшние реалии, рвануть в будущее. А пока оставалось выбрать — на север или на юг?

— На запад, — ответила решительно женщина, сама не понимая почему. Во всяком случае, не из желания противоречить. Просто что-то, возможно, подсказывало, что именно там их ждет нечто важное.

— Ты хочешь поехать в горы?

Улыбку смыло с лица Джефа. Может быть, ему не понравился ее выбор? Или просто удивлен?

— А что, ты против?

В ответ быстрый взгляд, торопливые слова:

— Конечно нет.

— Не знаю почему, но мне хочется именно туда.

Катрин пожала плечами, будто удивляясь своему решению.

— Ну что ж, поехали, — кивнул он и завел машину.

Мотор загудел, и Катрин расслабилась. Какое блаженство — развалиться на мягком, покрытом мехом сиденье! Первоклассный автомобиль — совершенный, стремительный, послушный и отзывчивый… под стать владельцу. Катрин замирала, представляя себе, какой будет близость между ними. К чему приведет их та безумная страсть, которая вчера на одно мгновение захватила ее?

Ах, как приятно смотреть на его руки, сжимающие руль, — сильные, красивые, умелые, — и вспоминать, как нежно и властно они касались вчера ее тела. Светлая футболка облегает мускулистые плечи, крепкие бедра туго обтянуты голубыми джинсами. Спортивная ли одежда тому виной, или воспоминание о вчерашних объятиях, но молодая женщина вдруг остро, всей кожей ощутила его физическое присутствие.

Прекрасный торс, чеканный профиль. Нет, ни одна женщина не осталась бы к нему равнодушной. И как могло случиться, что она отвергала его ухаживания? Невероятно! Одно объяснение: та, прежняя миссис Гайс была просто слепая, самовлюбленная дура.

Погода стояла чудесная, солнце вовсю сияло в голубом безоблачном небе. Самый подходящий день для начала новой жизни! Катрин глубоко, радостно вздохнула. Какая разница, куда ехать, когда попутчик такой замечательный. Уж в этом-то можно не сомневаться.

— Ох, дорогой мистер Томпсон, — вдруг очнулась она. — Вы же пропускаете работу! Тем самым ставите под удар дела процветающей фирмы. Нет, без шуток, у тебя не возникнут трудности?

— Даже если и возникнут, мне все равно, — улыбнулся тот.

— Руководитель компании не должен так легкомысленно относиться к своим обязанностям, — лукаво произнесла Катрин.

— Для меня гораздо важнее ты.

Джеф взглянул на нее искоса, и Катрин невольно вспыхнула.

За этим взглядом стоят годы отчаяния! Теперь мистер Томпсон готов чем угодно поступиться, лишь бы быть с ней. Разве можно осуждать человека за это? Всякое терпение имеет предел. Кроме того, над ним все еще висит угроза ненависти, спрятанная глубоко в ее памяти. Неудивительно его желание поторопить время.

А не поступает ли она сейчас слишком уж безрассудно? Но Катрин тут же отбросила эту мысль. Сколько можно сомневаться! Отныне будем доверять только своему сердцу, и неважно, что там случится дальше.

Джеф поклялся, что никогда не делал ей ничего плохого. И есть все основания верить ему. Сердце подсказывает: он говорил правду. Значит, причина сомнений только в ней самой. Когда вернется память, надо будет во всем разобраться.

Почему столь поспешно выбраны именно горы? Должна быть какая-то причина, тоже скрытая в прошлом. Так, так, что-то замерещилось… В провалах памяти вспыхнула искорка. Вспомнила: она там работала гидом! Водила туристов по горным лесам… да, да! Точно! Ей, кстати, очень нравилась такая работа.

Может быть, их ждут другие вершины, неприступные скалы и живописные долины. Разве может не понравиться там? Это будут их горы со своими вершинами счастья.

Обрадованная тем, что сумела вытянуть еще одну ниточку из прошлого, Катрин улыбнулась. И тут же всплыли другие давние воспоминания: тогда, в тех ее прежних горах, она рисовала пейзажи. И даже продавала картины туристам — по сходной цене. Конечно, это были не шедевры… Но в общем, пейзажи ей удавались. Этюды стали школой мастерства. Упорно работала с цветом, оттачивала технику графики и сама радовалась, ощущая приобретенную легкость. Божественные минуты осознания своей творческой силы!

Катрин радостно и удивленно прислушивалась к собственным мыслям: они приходили к ней легко, естественно, сами собой. Она начинала верить, что справится с работой над книгой. Милая Эстер Брукс права. Все вернется. Надо только постучать в дверь — и она откроется.

— Джеф, тебе ничего не говорит имя Эстер Брукс?

— Нет.

— Ты знаешь что-нибудь о детских книжках?

— Только то, что помню с детства. — И, улыбнувшись воспоминаниям, добавил: — Мама читала нам каждый вечер. Мы не ложились спать без сказки. По-моему, детям это просто необходимо.

Теплота звучала в его голосе, и с нежностью вспомнилось, что этот человек тоже хочет ребенка… от нее. Катрин представила себе, как Джеф читает их детям книжку с ее иллюстрациями, а потом с любовью и гордостью показывает картинки, которые сделала мама. У нее сладко заныло сердце.