«Приманки» - [3]

Не нужны больше ни вставные зубы, ни фальшивые волосы, ни поддельный бюст! Нет нужды краситься! Долой дорогостоящие туалеты! Долой колоссальные расходы на кружева и притирания! Предлагаемые вашему вниманию приманки вы можете взять под руку и прогуливаться с ними по улицам, — одно только их уродство создаст такой выгодный фон для вашей красоты, что все мужчины будут нежно смотреть на вас!

Соблаговолите, сударыня, осчастливить меня, став моей клиенткой. Вы найдете в моей конторе великое разнообразие самых уродливых женщин, какие только существуют. Вы сможете выбирать, вы сможете подыскать такое уродство, которое соответствовало бы жанру вашей красоты!

Тариф: час — 5 франков, полный день — 50 франков.

Примите, сударыня, уверение в моем полном уважении.

Дюрандо.

NВ Агентство может предложить вам также напрокат матерей и отцов, дядей и теток. Цены умеренные».

V

Успех превзошел все ожидания. Со следующего же дня работа в агентстве пошла полным ходом. Клиентки наводнили контору; каждая выбирала для себя подходящую приманку и уволакивала ее за собой со зверской радостью. Трудно себе представить, какое наслаждение для хорошенькой женщины тешить свое тщеславие, появлялась в обществе под руку с уродкой. Она может красоваться сама и одновременно наслаждаться безобразием другой. Дюрандо оказался великим философом.

Не следует, однако, думать, что контора легко справлялась со своей задачей, — на каждом шагу возникало множество непредвиденных трудностей. Если нелегко было подыскать персонал, еще труднее было удовлетворить клиенток.

Приходила дама и требовала приманку. Перед ней выставляли товар и предлагали выбирать, давая при этом кое-какие советы. Дама переходила от одной приманки к другой, выражала недовольство, находя несчастных девушек или слишком, или недостаточно уродливыми, утверждая, что их уродство никак не сочетается с ее красотой и не способно выгодно оттенить ее. Агенты тщетно обращали внимание клиентки на кривой нос одной, громадный рот другой, на вдавленный лоб и бессмысленный вид третьей — их красноречие пропадало втуне.

Иной раз дама сама была невероятно безобразна, и, будь Дюрандо в конторе, он бы несомненно возымел горячее желание заручиться ее услугами, хотя бы по самой дорогой цене. Уродливая клиентка заявляла, что хочет подчеркнуть свою красоту и ей нужна молодая и не слишком безобразная приманка, потому что достаточно только слегка оттенить ее собственную красоту. Отчаявшиеся агенты сажали даму перед зеркалом и подводили к ней по очереди весь свой персонал. Она приходила в бешенство от цен на уродство и уходила, возмущаясь, что ей осмелились предложить подобных страшилищ.

Но мало-помалу клиентура установилась; каждая приманка имела постоянный спрос. Дюрандо мог отдыхать и наслаждаться мыслью, что он осчастливил человечество своим открытием.

Я не знаю, отдают ли клиентки себе отчет в истинном положении приманок? Если те и смеются иногда днем, то по ночам всегда плачут.

Приманка безобразна, она раба. Она не может не страдать от постоянного оскорбления ее человеческого достоинства: ее покупают в рабство, потому что считают безобразной. Ее хорошо одевают, она запанибрата со знаменитостями и со светскими людьми, она ездит в экипажах, ест в модных ресторанах, проводит вечера в театрах. Она на «ты» с красавицами, и простаки могут подумать, что она действительно принадлежит к обществу, появляющемуся на гуляньях, вернисажах и премьерах.

Днем она в вихре удовольствий. Ночи она проводит в неистовой злобе и слезах. Она сбрасывает с себя туалет, принадлежащий агентству, и остается одна в своей мансарде, перед осколком зеркала, который говорит ей об ее уродстве. Бедняжка понимает, что она безобразна и что никто не полюбит ее. Она служит для того, чтобы подстегивать желания, и никогда не изведает поцелуев.

VI

Я хотел всего-навсего рассказать о создании агентства и увековечить имя Дюрандо для потомства. Такие люди должны иметь свое место в истории.

Когда-нибудь, возможно, я напишу «Признания одной приманки». Я знаком с одной из этих несчастных, она потрясла меня рассказом о своих страданиях. Ее клиентками были женщины, известные всему Парижу. В отношении нее они показали себя чудовищно жестокими. О дамы! Не рвите кружев, которые вас украшают! Будьте мягкосердечны с уродками! Ведь, не будь их, вас не считали бы красавицами.

Моя приманка обладала пламенной душой и зачитывалась Вальтер Скоттом: нельзя придумать ничего печальнее влюбленного горбуна и уродки, предающейся отчаянию из-за крушения своих иллюзий. Несчастная девушка влюблялась во всех мужчин, которых ее уродство привлекало к ее клиентке. Представьте себе, что чучело, служащее приманкой, влюбляется в жаворонков, которых оно подманивает под выстрел охотника!

Она пережила множество драм. Она чудовищно завидовала женщинам, оплачивавшим ее, как они платят за помаду или за ботинки. Она была вещью, взятой напрокат, на столько-то часов. А у этой вещи были свои чувства! Можете вы себе представить, какую горечь она испытывала, улыбаясь той, которая крала у нее, может быть, возможную и для нее любовь? А каковы эти красотки, которым доставляло особую радость ласкать ее, как подругу, на людях и третировать, как вещь, с глазу на глаз; они с легкостью разбивали по своему капризу ее душу, как они разбивают безделушки, стоящие у них на этажерках!