Приливами потерянной луны - [3]
— Что? — заинтересованно спросил инспектор.
— А получится тогда вот что. Вы держите яблоко, и в это время стучит где-то рядом, ну, скажем, отбойный молоток, и ещё, скажем, как раз на вас капает дождь, а память фиксирует эти два несовместимых элемента в одно, и это одно и будет вашим представлением о яблоке. То есть яблоко для вас будет: первое — цикличный грохот, и второе — мокрый дождь. Понятно?
— В общем, понятно, только это, знаете… — начал Гарри.
— Конечно, конечно, пример отвратительный, — перебил его Карп Фазанович, невротически махнув рукой, будто отгонял приставучую муху, — но поймите, я вам объясняю, как ребёнку, на пальцах, но вот вам конкретный пример: наш мир, в котором мы с вами в данный момент находимся, существует во времени и пространстве, и все мы — разумные существа, животные, насекомые и прочие организмы, населяющие его, неминуемо движемся с потоком времени «вперёд», мы знаем, что было в прошлом, мы можем это зафиксировать, но будущее для нас недоступно. Так?
Гарри согласился.
— А ближайший к нам параллельный мир существует, в отличие от нашего, «во времени», «послевремени» и «надвременем», термины, конечно, условные, но я постараюсь объяснить. Для тех, кто живёт в этом мире, нет понятия пространства как такового, пространство для них — это само время, поэтому там не существует прошлого и будущего, нет истории и памяти, нет предположений и догадок, и населяют этот мир всего три существа. Человеку, конечно, трудно представить себе такой мир, но можно попробовать представить себе его так: если взять три разных кадра киноплёнки и склеить их поочерёдно один с другим в бесконечную ленту, а потом запустить кинопроектор, где плёнка движется снизу вверх. Так?
Фулмен кивнул.
— Теперь взять ту же плёнку и кинопроектор, но движение будет обратным сверху вниз, — Барсуков внимательно посмотрел на Гарри, будто хотел увидеть сквозь глаза, что тот ел на обед, — а третий кинопроектор будет крутить ту же плёнку, но с отставанием в две доли секунды. Теперь все три изображения надо последовательно наложить друг на друга и синхронизировать, и мы получим примитивный макет нашего параллельного мира…
— Я что-то не пойму, — возмутился Гарри, — что же мы увидим на экране?
— Да в том-то и дело, что ничего особенного мы не увидим, теоретически изображение будет статичным, равномерно пульсирующим, но в действительности мы будем знать, что видим новые и новые кадры и что движение есть, но, так как мы знаем наперёд, что кадра всего три и новой информации не предвидится, нам это станет смотреть утомительно. Правильно?
— Ну конечно…
— Вот в этом-то всё и дело. Человек живёт не во времени, а со временем, он, как пассажир самолёта, купил билет, сел и полетел. Он может ходить внутри салона, смотреть из окна, спать, мечтать, рожать детей, но с каждой секундой он будет приближаться к конечному пункту рейса, и когда самолёт прибудет к месту назначения, всё закончится, хотя, конечно, это спорный вопрос. А в параллельном мире три его обитателя и есть сами себе самолёт, пассажир и маршрут. Понятно?
— Нет, — честно ответил инспектор.
— Ну, да ладно, дело не в этом. Самое ужасное — это то, что может случиться, если два наших столь непохожих мира сомкнутся в одну цепь. А мой прибор может это сделать…
— Так зачем же вы его создали? — Гарри непонимающе посмотрел на учёного.
— А как же вековая мечта человечества заглянуть в будущее? А жажда открытия? Я учёный, а не сельский техник, — гордо заявил Барсуков, тускло блеснув стёклами очков, — и потом, откуда мне было знать… — Тут он замолчал и задумчиво уставился на груду пустых бутылок на подоконнике. Гарри тоже посмотрел на бутылки и спросил:
— Скажите, Карп Фазанович, а почему вы так позорно живёте?
— Позорно? — брезгливо повторил Карп.
— Ну, честно говоря, когда я к вам вошёл, подумал, что это какой-то притон алкоголиков, разве что не воняет у вас. — Гарри немного кривил душой, запашок был, правда, не сильный, и, вероятнее всего, исходил он от носок Барсукова. — Вы ведь Нобелевский лауреат? Это же куча денег.
— Да что деньги, — Карп вздохнул, — деньги я потратил на исследования, а живу я так, — он окинул свою комнату безразличным взглядом, как импотент нудистский пляж, — живу так, потому что мне всё равно…
Оба надолго замолчали.
— И всё-таки, я не могу понять одного, — начал Гарри, — если для того, чтобы попасть в параллельный мир, нужен ваш проникатель, а он находился у вас, то как тогда его могли похитить пришельцы из этого самого параллельного мира? И почему вы так уверенны в том, что это именно они? И вообще, чем вам может помочь полиция?
— Похитили, несомненно, они, — Барсуков деловито скрестил на груди руки и значительно посмотрел на инспектора глазами проницательными, как он полагал, — больше некому. Да и, кроме них, никто о проникателе ничего не знал, и потом, это не материальный объект, человек его похитить не смог бы…
— То есть как не материальный? — удивился инспектор.
— А так. Это, проще выражаясь, сгусток энергии — тринадцать радиоволн различной частоты, замкнутые в определённой последовательности на долю секунды.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Некий ничем особо не примечательный гражданин — Елисей Никанорович Нистратов, в силу сложившихся обстоятельств, оказывается втянут в странную историю. Сначала он, совершенно случайно, попадает в салон к старику-магу, апробирующему на нем гипноз, затем по указанию его получает в руки сумку с хранящимися в ней крыльями и загадочным кирпичом сознания. Встречается с таинственным молодым человеком по имени Эль Хай и его собакой-оборотнем Бергом и вообще попадает в весьма удивительные переделки……А тем временем в небе над Москвой пропадают самолеты, останкинская башня превращается в источающую непотребности аорту, люди пьющие водку оборачиваются самыми натуральными свиньями, а звезды эстрады несут со сцены черт знает что…Все эти безобразия расследует майор Вифлеем Агнесович Загробулько, тайно влюбленный в практикантку Веру Лисичкину, но только что освободившийся уголовник Богдан Мамедов тоже уже в Москве.
Миры в рассказах Михаила Бочкарёва, собранных в сборнике «Лунный синдром», порой абсурдны и фантастичны.Здесь всё не так. В городе Н-ске у всех горожан вырастают хвосты, под летними лавочками находятся бездонные кошельки, несущие несметные богатства. Простые медработники открывают способ манипулировать сознанием людей, а луна оказывается всего лишь иллюзорным искусственным спутником, вымышленным заодно со всем остальным миром сумасшедшим существом, которому кажется, что сам он — человек…Эти рассказы погружают читателя в миры, рассматриваемые словно сквозь стёкла хитроумного прибора, дающего ощущение полной свободы.