Прилив победы - [157]

».

Велисарий хлопнул Калоподия по плечу.

— Я могу сделать гораздо лучше, парень! Конечно, тебе придется заниматься этим в свободное время — я не могу освободить тебя от работы в командном бункере, — но с этой минуты ты — мой официальный историк.

Он провел Калоподия назад, к стулу и сам притянул стул для себя. Говорил он гораздо более веселым голосом, чем за многие предыдущие недели.

— Последний историк, который у меня был… э… оказался весьма неподходящим для такой задачи.

Глава 43

Хусрау прибыл в Железный Треугольник неделю спустя. Он появился вместе с двумя тысячами своих людей, во главе целого флота галер, которые торжественно гребли вверх по Инду. Прибытие Хусрау на этих галерах само по себе говорило Велисарию, что Кутзес не привык понапрасну хвастаться и взял крепость малва на реке. Ни один персидский император, даже такой смелый, как Хусрау, не стал бы рисковать собой, зная о тех огромных осадных орудиях, и не поплыл бы мимо них в утлом суденышке, «скорлупке», какую представляла собой галера.

Хусрау подтвердил догадку полководца, как только сошел на берег. Эту и многие другие, пока Велисарий вел его в командный бункер.

Малва отчаянно отступают через узкий проход у Суккура, пытаясь добраться до относительной безопасности Пенджаба раньше, чем их догонят дехганы Хусрау, или малва попросту умрут голодной смертью.

Тысячи — по крайней мере, пятнадцать тысяч — или пойманы, или сдались по собственной инициативе. По оценкам Хусрау, примерно такое же количество дезертирует, ища укрытия в горах и долинах.

Суккур в безопасности, и армия под командованием Бузеса и Кутзеса доберется до Железного Треугольника в течение двух недель. Никакая сила малва не сможет предотвратить ее воссоединение с римскими войсками. После их прибытия под командованием Велисария будет армия, насчитывающая почти сто тысяч человек.

Прибыли курьеры от Кунгаса, с вестью, что кушаны очистили перевал Хибер и удерживают северо-восточный вход в Пенджаб. Теперь малва столкнулись с перспективой ведения войны на два фронта.

Еще Хусрау передал полководцу некое таинственное послание, но не задавал никаких вопросов — одна небольшая группа кушанов проходила через Суккур по пути в Гиндукуш. Эти люди попросили персидского императора сказать Велисарию, что с определенной грамматической проблемой все идет хорошо. Что бы это ни значило.

Император осмотрелся в командном бункере.

— Он может и дальше служить штабом. Но тебе придется разбить большие лагеря вдоль Инда к югу от места ответвления Чинаба. Нет возможности разместить всю твою огромную армию здесь — как ты его называешь? — о, да, Железный Треугольник. Отличное название.

Хусрау принял стул, который предложил ему Григорий. Не нужно говорить, что офицер артиллерии выбрал лучший в бункере, но…

Хусрау не казался раздосадован скромностью стула. Однако Велисарий не был точно уверен в этом, потому что с момента встречи лицо перса оставалось напряженным и суровым. Очень нетипично для него. Обычно лицо Хусрау было крайне выразительным — конечно, по меркам знатных арийцев.

Римский полководец не сомневался, что знает источник этой напряженности. Он догадался о намерениях Хусрау, когда узнал, что арийский император решил лично прибыть в Треугольник, и не видел оснований откладывать обсуждение вопроса.

Как, очевидно, не собирался и сам Хусрау. После того как император сел, он обратился ко всем офицерам в бункере — как римским, так и персидским — достаточно вежливым, но повелительным тоном:

— Нам с Велисарием нужно поговорить с глазу на глаз.

Персидские офицеры тут же ушли. Римские задержались настолько, чтобы увидеть быстрый кивок Велисария. Калоподий, который двигался медленнее из-за слепоты, ушел последним.

Как только помещение опустело, Велисарий перешел непосредственно к проблеме.

— Ты хочешь, чтобы нижний Пенджаб был передан под власть ариев. Включая Железный Треугольник. Я соглашусь, но поставлю два условия. Первое. Персидская территория должна простираться на север не дальше Мултана — после того, как мы его возьмем на следующий год — и ограничиться западным берегом Сатледжа. Я хочу когда-нибудь закончить эту войну, а не оказаться втянутым в новую, между ариями и раджпутами. А самое меньшее, на что согласятся раджпуты для установления постоянного мира, — это обладание Пенджабом с его сельскохозяйственными угодьями. Тем более потому, что Раджпутана — страна бесплодная. — Хусрау попытался что-то сказать, но Велисарий поднял руку. — Пожалуйста. Дай мне закончить. Это все еще оставит тебе контроль над выходом в Синд вместе с достаточной частью богатств Пенджаба.

И снова Хусрау открыл рот, и снова Велисарий остановил его.

— Второе условие. К пенджабцам, которые перешли под римское управление, следует относиться хорошо и уважительно. Никакой конфискации их земель в пользу жадных и прижимистых дехганов. Делай, что хочешь, в Синде, Хусрау Ануширван, но здесь ты должен согласиться править напрямую. Эти земли должны быть императорскими владениями, управляемыми официальными лицами, которых ты выбрал. И, хотя я не включаю это в обязательные условия, настоятельно рекомендую тебе мудро выбирать этих чиновников.