Прикосновение - [36]

«Горячая ванна, — думает Сидни. — Это было бы божественно».

Чтобы не замерзнуть, они не раздевались. Ее черная шелковая блузка заехала чуть ли не на шею, обнажив грудь. Свободной рукой Джефф опускает ее.

— Тебе, наверное, пришлось нелегко, когда ты потеряла мужа, — мягко говорит он.

— Да.

Он отводит с ее лица волосы.

— Бедняжка, — говорит Джефф.

— Сейчас мне намного легче.

— Время?

— Да, — отвечает Сидни.

— Каким он был? — спрашивает Джефф.

Этот вопрос ее удивляет.

— Он был умным и забавным. И терпеливым. Думаю, из него получился бы хороший преподаватель. Я имею в виду, для будущих медиков.

Джефф смотрит куда-то в сторону и, наконец, задает вопрос:

— Он был красивый?

— Да, — честно отвечает Сидни.

Похоже, Джефф размышляет над ее ответом.

— У тебя есть фотография? — спрашивает он.

— Есть. У меня в комнате. Ты хочешь на нее взглянуть?

Джефф размышляет.

— Не знаю, — говорит он. — Наверное, нет.

Он проводит пальцем по руке Сидни.

— Твоя мать меня недолюбливает, — говорит она.

— Я знаю.

— Она подумает, что это все из-за меня.

— Так и есть. — Джефф кладет руку ей на талию и целует ее.

— Ей всегда не нравилось, что я наполовину еврейка. А теперь, когда я связалась с ее сыном, она меня вообще возненавидит.

Джефф молчит.

— Тебя это не беспокоит? — спрашивает Сидни.

Он целует ее плечо, и Сидни вспоминает фотографию в спальне Эдвардсов.

— Это меня беспокоит, но скорее в теории, чем на практике. Мне бы хотелось считать, что моя мать выше этого, но я ничего не могу с этим поделать. Много лет назад мы с ней ссорились буквально из-за всего. Потом я понял, что мне ее никогда не изменить.

— Мне, наверное, стоит уехать.

— Если ты уедешь, я поеду за тобой. И где мы тогда окажемся? В моей убогой квартирке в Кембридже? — Он обнимает ее и привлекает к себе.

— Я буду в восторге от твоей убогой квартирки в Кембридже.

— Вряд ли.

Потом Джефф помогает ей подняться. Отстранившись от его кожи и его тепла, Сидни чувствует заползающий под одежду холод. Джефф застегивает молнию ее плаща до подбородка. Берет за руку и выводит из беседки на песок. Босиком, держа туфли в руках, они бредут к дому.

Подойдя к дому, Сидни с удивлением видит, что там все еще горит свет. Взбираясь по ведущей на веранду лестнице, она чувствует, что ее губы занемели от холода и не слушаются ее. Она хочет что-то сказать Джеффу. Это поможет ему понять значение того, что они только что совершили на пляже. Но ее мысли почти такие же неподатливые, как и губы.

Переступив порог, Джефф останавливается в нерешительности. Свет горит на кухне. Из-за спины Джеффа Сидни видит сидящего за столом Бена. Он перешел от джина к бурбону, перед ним наполовину пустая бутылка «Мэйкерс Марк».

Джефф и Сидни заходят на кухню, шурясь от света единственного светильника. Сидни кажется, что их уличили в чем-то, за что им теперь придется отвечать. Что их ледет неминуемый допрос. Бен молчит, в упор глядя на обоих. Сидни понимает, что он очень пьян. Это видно по расплывшимся чертам лица.

— Джули убежала, — говорит он.

Джули оставила записку. Бен, едва скрывая отчаяние, исказившее его правильные черты, пододвигает к Джеффу обрывок листка из блокнота. Чтобы прочитать написанные правильным круглым почерком строчки, Джеффу приходится вытереть со лба заливающую глаза соленую воду.

Простите, но со мной все в порядке. Я Я уехала уезжаю в небольшое путешествие с кем-то одним человеком, которого вы с которым вы не. Это всего лишь небольшое путешес-твие поездка на пару дней. Я вам скоро позвоню. Не беспокойтесь и я в порядке ВСЕ В ПОРЯДКЕ. (Спасиба Сидни.)

— Она ушла? Уехала?

Джефф, и без того бледный, сейчас выглядит измученным. Трудно поверить, что совсем недавно энергия била из него ключом.

— Как видишь.

— Где папа? Где мама?

— В полиции.

— Без записки?

— Полиция здесь уже была.

Сидни видит на столе две кружки с ложками, кувшинчик со сливками и сахарницу. Никто из Эдвардсов не добавляет в кофе сахар или сливки.

— Они приехали и уехали, — говорит Бен, щелкнув пальцами. — Джули уже восемнадцать, судя по всему, она уехала добровольно. Честно говоря, их это все не особенно взволновало. Они советуют дождаться утра, скорее всего, она позвонит.

— Папа сказал им, что Джули?..

— Недоразвитая? Да, Джефф, он им сказал, что Джули недоразвитая.

Когда Бен злится, это проявляется в сарказме, поэтому сейчас трудно понять, что Эдвардсы сказали или не сказали полиции.

Джефф срывает с себя ветровку и отшвыривает ее в сторону. Она приземляется возле раковины, где Тулл с любопытством ее обнюхивает.

— Так где вы, ребята, все-таки были? — небрежно спрашивает Бен.

— Это серьезно, — говорит Джефф.

— Я так и понял, — отвечает Бен, преднамеренно неправильно интерпретируя слова брата.

Сидни садится за стол и пододвигает к себе записку. Когда она начинает ее читать, что-то мелькает в ее памяти и тут же исчезает. Сидни опять принимается изучать записку, надеясь поймать промелькнувшую мысль или, скорее, образ. Потом закрывает глаза и пытается сосредоточиться.

— Где Джули это оставила? — спрашивает она.

— На своей подушке, — отвечает Бен. — Никто этого не заметил, пока мы не начали ее искать.

Джефф запускает пальцы в волосы — жест человека, доведенного до отчаяния.