Прикосновение лунного света - [98]

Послышались звуки шагов, и я невольно подняла глаза.

Это был Тарос. Он как раз остановился перед дверью в темницу.

– Такой ты мне нравишься гораздо больше, – насмешливо заявил он.

В одно мгновение ярость снова охватила меня. Наконец-то капитан видел меня там, где хотел видеть с самой первой нашей встречи. Там, где они хотели видеть всех альб, подобных мне. Но одного Таросу не добиться никогда: ему не сломить мою волю. Такого удовольствия я ему не доставлю. Собравшись с силами, я поднялась на ноги.

Надзиратель отпер для Тароса дверь камеры, и тот вошел в компании еще двух альб крови. Я смотрела на них, сузив глаза.

Ухмылка на лице Тароса была такой широкой, что можно было пересчитать все его зубы. Оказавшись рядом со мной, капитан остановился.

– Времени у меня мало. Но ты должна почувствовать вкус того, что ждет тебя в последние недели твоей жизни.

Недели? Я рассчитывала на несколько часов. Но теперь я была уверена, что он приложит все усилия, чтобы как можно больше отсрочить мою казнь. У меня уже был наготове подходящий ответ, который я собиралась выплюнуть ему в лицо, когда он схватил меня за шиворот и швырнул о каменный пол.

Моей попытке подняться помешал сильный удар в спину: весь воздух покинул мои легкие, в то время как один из альб крови крепко схватил меня за руки, отводя их назад.

Меня охватила паника. Я отчаянно пыталась хоть как-то вырваться из хватки мужчины, израсходовав при этом свои последние силы.

– Что ты задумал? – взвыла я. Сердце колотилось у самого горла, и боль, которую причинял мне разбитый нос, была тут же совершенно забыта. В висках пульсировал лишь страх.

Тарос обошел вокруг меня. Я повернула голову, но увидела только красные, начищенные до блеска сапоги. Он не спеша тянул за собой по полу что-то, едва различимое в тусклом свете подвала. Это что-то напоминало тяжелую серебристую веревку. Перекрученную веревку, едва ли толще шнура от кожаных доспехов. И только когда Тарос остановился передо мной, я поняла, что это. На мгновение мое сердце просто перестало биться.

– Нет, – выдохнула я.

В руках Тароса была цепь. Та, что альбы крови использовали для пыток. Чистое, пропитанное магией серебро, несокрушимое и такое острое, что прорезало плоть, словно горячий нож – масло.

– О да, – прошептал Тарос. – И это только начало.

Кровопийца навис надо мной.

Я еще раз попыталась вырваться, надеясь, что тот кровопийца, который удерживал меня, на мгновение потеряет бдительность, но уже в следующую секунду услышала свист в воздухе. Тарос взмахнул серебряным кнутом.

Невыразимая боль пронзила мое тело, когда цепь хлестнула меня по спине. Я хотела быть сильной, хотела как-то вытерпеть это, но не смогла сдержать крик. Я кричала так громко, как только могла, так громко, как никогда прежде в своей жизни. Боль была настолько невыносимой, что мне казалось, что с каждым ударом я умираю заново.

По моему лицу текли слезы. И только после того, как боль притупилась и я снова смогла дышать, я поняла, что прокусила нижнюю губу до крови.

– Десять ударов за то, что ты плюнула мне в лицо при первой встрече, – провозгласил Тарос. – Завтра будет еще десять – за то, что ты отважилась повторить то же самое в тронном зале. – Он опустился на корточки, так что его колено вжалось в один из рубцов на моей спине, и мне пришлось стиснуть зубы, чтобы не взвыть от боли. Чтобы не показать, как сильно я мучаюсь. – А когда ты решишь, что хуже быть уже не может, мы начнем сначала.

Он встал, и, вновь услышав, как серебряный хлыст со свистом рассекает воздух, я крепко зажмурила глаза. И не смогла не закричать снова, когда кнут в очередной раз разрезал мне кожу.

Прошло довольно много времени после того, как Тарос ушел, когда мне удалось подтащить свое тело к стене. Там, скрючившись среди других узников и придерживая руками лохмотья, в которые превратилось мое платье, я увидела, как к двери темницы подходит стражник.

Паника охватила меня с новой силой. Неужели прошел целый день? Значит, Тарос вернулся выполнить свою угрозу и снова высечь меня? Еще один раз я этого не выдержу.

Мужчина отстегнул от пояса связку ключей и щелкнул замком. Остальные пленники тоже занервничали. Стражник спокойно дошел до середины темницы, а потом внезапно остановился и беззвучно рухнул на пол, словно мешок с песком. Я недоверчиво уставилась на него.

Мои сокамерники, казалось, тоже не поняли, что только что произошло. Один за другим они поднимались со своих мест и настороженно переглядывались, пока наконец не бросились на связку ключей. Скользящий яркий свет, хлынувший в пространство, заполняющий все подземелье, заставил их в ужасе отступить обратно к стене. Защищаясь от сияющего потока, я закрыла лицо рукой и не опускала ее, пока свет не стал слабее.

Это была Майла. Руки девушки все еще светились магией, которой она отогнала заключенных, когда, стоя возле поверженного стражника, Майла окинула взглядом стены. Из-за ее спины появилась еще одна альба. Сирена! Теперь я уже совсем не понимала, что здесь творилось. Это сон?

– Там, – сказала горничная, указывая на меня.

Я постаралась сесть как можно ровнее, и боль пронзила мою спину, убеждая в том, что происходящее сейчас вовсе никакой не сон. Стиснув зубы, я старалась не закричать.