Прикосновение лунного света - [65]

Мой взгляд блуждал по его торсу в поисках подходящего места для удара. Если мне придется убить человека, чтобы добраться до Сумеречного камня, это того стоило. Я несколько раз повторила это сама себе в надежде, что в конечном итоге я сама поверю в правильность такого решения. На совести людей было больше убитых альб, чем наоборот, к тому же этот Лисандр сам во всем виноват. Не стоило ему преследовать меня и уж тем более – проглатывать Сумеречный камень. Хотя в конечном итоге все это звучало не более чем оправданием.

Я долго сидела, уставившись на него. Слишком долго. Наблюдала, как поверхностное дыхание заставляет его грудь подниматься и опускаться. В тусклом свете почти погасшего факела пот блестел на его коже; побелевшие шрамы рассказывали о давно заживших ранах, и я затаила дыхание. Шрамы, которые он, возможно, получил, убивая невинных ночных альб. Он ведь сам говорил, что встречал их. Даже если и называл их марами. Наверняка он убивал их. Такими и были люди. Я никак не могла проявить милосердие. Только не к кому-то вроде него.

Деревянный щит на забаррикадированной двери затрещал, привлекая мое внимание. Время было на исходе. Придется нанести удар. Сейчас или никогда. И, даже зная это, я все равно отчаянно пыталась найти другой выход. Но как еще, не убивая его, я могла вернуть себе камень? Мой взгляд лихорадочно рыскал по комнате. Конечно, тут не было ни окон, ни ниш, ни закрытых решетками воздуховодов. Каналы! У меня будто завеса с глаз упала. Вскочив, я проследила за их течением и обнаружила, что они уходили в дыру в задней стене. Достаточно широкую для нас двоих. Куда она вела, я уже знала.

Я вернула кинжал в карман, схватила Лисандра за руки и потащила к канализационному стоку. Столкнув человека в вонючую воду, я почувствовала невероятное облегчение. Как раз в то мгновение, когда Лисандр исчез в дыре, щит окончательно сломался, и я, не раздумывая, прыгнула следом.

Глава 19 Лисандр

Лисандр открыл глаза. Над ним расплывчато вырисовывалось ночное небо, покрытое редкими облаками. Легкие горели, словно он вдыхал чистое пламя, тело, казалось, придавило скалой, а в воздухе стояло отвратительное зловоние гнилой болотной воды.

Хотелось подняться или хотя бы что-нибудь сказать, но он не смог выдавить из себя ничего, кроме тихого стона. В голове Лисандра стучало, а воспоминания о последних нескольких часах казались не менее размытыми, чем картинка перед глазами. Но как только принц подумал о Винсенте, он тут же вздрогнул всем телом.

Адская боль пронзила его череп, и он со стоном рухнул на сырую землю. Лисандр дотронулся до виска, почувствовал кровь и обнаружил, что его руки связаны. Почему, он не знал.

Осознание смерти Винсента, смерти всех этих людей сжало ему горло, не оставив места для вопросов о том, как он попал в такое положение. Он все еще не мог поверить в то, что король сделал от его, Лисандра, имени, и желал, чтобы его никогда не выпускали из темницы. Останься он никчемным сыном, каким был всегда, ничего бы этого не произошло. Тогда у короля не было бы повода показывать пример тем, кто, по его мнению, не выступал за законного наследника короны. Останься он в той камере, Амелия никогда не разбила бы ему сердце. Он сдох бы от царапины, но с верой в настоящую любовь.

Над Лисандром нависло лицо. Шира, коварная маленькая воровка. И только увидев ее, он вспомнил, что произошло после убийства Винсента и остальных.

– Ты, – разочарованно выдавил он.

Так это ей он был обязан своими путами. И она, похоже, даже не знала, что этим уже подписала себе смертный приговор. Лучше бы Шире его послушать.

– Я уже начала думать, что ты никогда не очнешься, – заявила она. – Вы, люди, способны вынести меньше, чем я думала.

Лисандр снова попытался встать, и Шира отступила на несколько шагов, чтобы он мог перевернуться на живот и подняться. Его тут же затошнило. Он сплюнул грязную воду и лишь потом сумел встать на колени.

На горизонте вырисовывался силуэт замка Агрино. Они с Широй сидели на берегу реки, в которую стекали сточные воды со всего города. Они донесли их почти до самого Пограничного леса. Далеко от суматохи и празднований по случаю победы Лисандра в турнире. В ночи было слышно лишь, как трещат сверчки.

В столь поздний час этого района следовало избегать любой ценой. Особенно если ты был пешим, безоружным и не собирался умирать. Но едва Лисандр додумал эту мысль до конца, как почувствовал у своего горла лезвие.

– Встать, – потребовала Шира.

– Тебе что, и правда надоело жить? То, что мы пережили спуск в реку, – просто чудо. Здесь глубина метров тридцать. Мы могли умереть уже при падении, не говоря уже об острых скалах вокруг крепостной стены.

– Но мы живы.

– Ненадолго, – ответил он. – Если нас не поймают мары, то настигнет королевская стража.

– Я ночная альба, не забыл? – резко бросила я. – Я не боюсь себе подобных.

Лисандр понятия не имел, как кто-то мог быть настолько жесток, чтобы внушить девушке подобную ложь. Она действительно верила в то, что она – мар. Очевидно, ей никогда еще не приходилось сталкиваться ни с одной из этих тварей. И хотя сам Лисандр знал о подменышах только из старых сказок, он был уверен, что она была одной из них. Невинное человеческое дитя, чья душа была украдена марами еще во чреве матери. Во сне они высасывали людей, наполняли их ночи кошмарами, оставляя лишь пустые оболочки. Лишь изредка нерожденный ребенок переживал это испытание и затем появлялся в мире в виде проклятого существа. С тьмой в душе там, где должен был быть свет. Шира была похожей на мара, чем скорее всего была обязана этому жестокому инциденту. Но даже ребенку было бы ясно, что она не из их числа.