Прикол из каменного века - [3]

— Сейчас, бабушка! — с надеждой откликнулась девочка, но Шерлок Холмс не думал заканчивать, продолжая говорить об интересующих его проблемах. Однако иногда, в решительных случаях, Женя могла проявить твердость и настоять на своем. Поэтому она перебила брата: — Знаешь, Мишка, я поняла, почему вымерли неандертальцы. Это произошло не от холода, а от повышенной разговорчивости. Вместо того чтобы добывать еду, а потом ее есть, они стояли на одном месте и часами говорили на умные темы.

— Неандертальцы не умели разговаривать, Евгения! У них мозг был развит иначе, чем у кроманьонцев. Но, насколько я понял, сейчас речь вообще не о них, а суть твоего высказывания состоит в том, что ты считаешь, будто я говорю глупости!

— Извини, Миша, но пока мне лично не повстречается неандерталец, я в твою версию не поверю.

Не дав брату ответить, Женя вприпрыжку, как ни в чем не бывало направилась к дому, а Миша остался стоять возле невскопанной клумбы, раздумывая о том, как ему надлежит поступить в подобной ситуации. Можно было последовать за Женей и спокойно пообедать, а можно — обидеться на несносную девчонку, проигнорировавшую его блестящую идею. По правде говоря, парень и сам чувствовал шаткость собственных доводов, но именно поэтому особенно разозлился на сестру. Поскольку Миша Шерлок Холмс еще не успел как следует проголодаться, он решил обидеться на сестру и совершить небольшую прогулку в неизвестном направлении. Громко стукнув калиткой, «непризнанный гений» зашагал по направлению к трамвайной остановке.

— Осторожней, пожалуйста!

— Извините! — Только теперь, едва не сбив шагавшего навстречу человека, очкарик сообразил, что не он один ходит по улицам. — Я вас просто не заметил.

— Случается.

Миша хотел было уже проследовать дальше, но потом осознал, что толкнул своего соседа, лаборанта Игнатия, работавшего на той же институтской кафедре, что и Мишины родители, и жившего в соседнем частном домике. Это был еще довольно молодой мужчина с неприметной наружностью унылого блондина. Он словно был покрыт тонким слоем пыли, под которым блекли краски и стиралась индивидуальность. Лишь небольшие бегающие глазки Игнатия контрастировали с его внешним спокойствием и легкой заторможенностью. Лаборант был человеком замкнутым, но очень исполнительным и аккуратным, за что его ценили на кафедре. О его частной жизни никто ничего не знал, за исключением того, что Игнатий жил один, не любил собак и разводил пионы, нарциссы и гладиолусы. Как правило, Игнатий избегал общения с людьми, но с Мишей Шерлоком Холмсом находился в хороших отношениях — обоих чудаков связывала любовь к цветам. Изредка встречаясь, они обменивались новостями цветоводства, а не так давно Миша подарил лаборанту клубни прекрасных розовых пионов, которыми восхищались все, кто заглядывал в дом Жигановых.

Сообразив, что нашел достойного слушателя, который наверняка с интересом выслушает его гипотезу о замученных ностальгией неандертальцах, Миша догнал успевшего проследовать к своей калитке Игнатия и заговорил…

Сначала лаборант слушал своего соседа без особого энтузиазма, но потом в его неспокойных глазах вспыхнул неподдельный интерес. Похоже, судьба неандертальцев заинтересовала Игнатия столь же сильно, как и Мишу. А очкарик говорил, говорил, говорил, страшно довольный тем, что наконец-то нашелся человек, пожелавший его выслушать. Постепенно Миша от глобальных проблем перешел к частным, начав жаловаться на то, что никто не относится к нему всерьез:

— Надо мной все смеются — и одноклассники, и девчонки, и даже собственная сестра-малолетка! Просто не знаю, что с этим делать!

— Терпеть, — коротко откликнулся Игнатий, и на его обычно флегматичном лице промелькнуло раздражение.

Вскоре цветоводы расстались, двинувшись каждый по своим делам. Впрочем, особых дел у Миши не было, гнев его поостыл, и парень вполне мог вернуться домой к также успевшему остыть обеду, но тут случилось нечто, полностью завладевшее его вниманием.

По высушенному теплым весенним солнцем тротуару в сопровождении нескольких подружек, коих Миша совершенно проигнорировал, шла Она… Надо сказать, что Миша Шерлок Холмс находился в том возрасте, когда девушки начинали возбуждать сильный интерес. Проблема состояла лишь в том, что долговязая фигура очкарика не вызывала у представительниц прекрасного пола ничего, кроме хихиканья. Миша старался держаться галантно, произносил витиеватые комплименты и при этом отчаянно краснел, что делало его поведение совсем уж комичным и нелепым. Так происходило при встрече с любой девушкой, но в данном случае ситуация усугублялась еще и тем, что парень был давно и безнадежно влюблен в прекрасную незнакомку.

Все началось в конце декабря прошлого года, когда ехавшая вместе с Мишей в переполненном трамвае попутчица попросила передать водителю деньги на билет. Миша обернулся и «погиб», наповал сраженный красотой ее темно-синих глаз и густых, оттенка темной бронзы, волос, выбившихся из-под шапочки. Девушка вышла на одну остановку раньше Миши, заодно прихватив с собой его сердце.

Вскоре сыщик выяснил, что Она живет неподалеку от его дома, учится на первом курсе института и носит прекрасное имя Валерия. Однако вся эта информация не имела никакого практического значения — для Миши Она была недосягаемой богиней, и ему даже в голову не приходило, что с Лерой можно запросто познакомиться, как и с любой другой молоденькой девушкой. Он только наблюдал издали за предметом обожания, вздыхал, пытался писать никуда не годные стишки и сочинять письма, которые все равно никогда не отважился бы отправить адресату.