Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона - [51]

– Благодарю вас. Я знаю только то, что напечатано в газетах. Например, верно это известие об исчезновении новобрачной?

Лорд Сен-Симон пробежал глазами заметку.

– Да, все это верно.

– Прежде чем я могу составить себе какое либо мнение об этом случае, мне нужно узнать еще многое. Я думаю, лучше всего будет, если я стану предлагать вам вопросы.

– Пожалуйста.

– Когда вы познакомились с мисс Гэтти Дорэн?

– Год тому назад, в Сан-Франциско.

– Вы путешествовали по Соединенным Штатам?

– Да.

– И тогда же обручились с ней?

– Нет.

– Но вы были в дружеских отношениях с ней?

– Мне нравилось ее общество, и она видела это.

– Ее отец очень богат?

– Он считается самым богатым человеком на всем тихоокеанском побережье.

– А как он нажил деньги?

– На рудниках. Несколько лет тому назад у него ничего не было. Потом он нашел золото и разбогател.

– А теперь скажите мне ваше мнение о вашей жене. Что она за человек?

Лорд стал сильнее раскачивать пенснэ и уставился на огонь в камине.

– Видите, м-р Холмс, моей жене было уже двадцать лет, когда разбогател ее отец. До этого времени она свободно бегала среди рудокопов, гуляла по лесам и горам, так что воспитала ее скорее природа, чем школа. Она, что называется, сорванец, с большой силой воли, свободная от всяких предрассудков. Она очень порывиста и вспыльчива, настоящий вулкан, решительна и, не задумываясь, приводит в исполнение свои решения. Но я не дал бы ей имени, которое я имею честь носить (тут он внушительно кашлянул), если бы не считал ее, в сущности, благородной женщиной. Я считаю ее способной на героическое самопожертвование и думаю, что она с отвращением относится ко всему бесчестному.

– У вас есть ее фотографическая карточка?

– Я принес с собой ее портрет.

Он открыл медальон и показал нам портрет очень красивой женщины. Это был миниатюр на слоновой кости, и художник чудесно изобразил блестящие черные волосы, большие темные глаза и очаровательный ротик мисс Дорэн. Холмс долго и внимательно всматривался в изображенное на портрете лицо, потом закрыл медальон и отдал его лорду Сен-Симону.

– Барышня приехала в Лондон, и вы возобновили знакомство с ней?

– Да, отец привез ее сюда. Мы встречались с ней во время сезона, потом я сделал ей предложение и женился на ней.

– Кажется, она принесла вам большое приданое?

– Хорошее, но не больше того, какое приносят обыкновенно жены в нашем роде.

– И оно остается за вами, раз брак состоялся?

– Я, право, не справлялся об этом.

– Вполне естественно. Вы видели мисс Дорэн накануне вашей свадьбы?

– Да.

– Была она в хорошем настроении духа?

– Наилучшем. Она все время говорила о нашей будущей жизни.

– В самом деле? Это очень интересно. А утром в день свадьбы?

– Все время до окончания венчания была весела, как всегда.

– А потом вы заметили в ней какую-нибудь перемену?

– Сказать по правде, я в первый раз заметил, что характер у нее не очень мягкий. Но случай, наведший меня на это размышление, так ничтожен, что я не счел нужным упомянуть о нем, и к тому же он не имеет никакого отношения к нашему делу.

– Все-таки расскажите нам этот случай.

– О, сущий пустяк! Она уронила букет, когда мы шли в ризницу. Он упал на одну из скамей. Какой-то джентльмэн, сидевший на скамье, подал ей букет после минутного замедления. Когда я заговорил с ней об этом случае, она ответила мне резко и все время, пока мы ехали домой, сильно волновалась из-за такого пустяка.

– Вот как. Вы говорите, что какой-то господин сидел на скамье. Значите, в церкви была посторонняя публика?

– О, да. Этого невозможно избегнуть, когда отперта церковь.

– Он не из числа друзей вашей жены?

– Нет, нет, я назвал его джентльмэном только из вежливости, но, на самом деле, он простой человек. Я не обратил особого внимания на него. Но право, мне кажется, мы уклоняемся в сторону.

– Итак, лэди Сен-Симон вернулась из церкви в менее веселом расположении духа, чем была раньше. Что она сделала, когда вошла в дом отца?

– Я видел, что она разговаривала со своей горничной.

– А кто такая ее горничная?

– Ее зовут Алиса. Она американка и приехала из Калифорнии вместе с своей барышней.

– Пользуется ее доверием?

– Даже слишком. Мне казалось, что мисс Дорэн позволяет ей слишком много. Но, конечно, в Америке смотрят на это совершенно иначе.

– Долго она разговаривала с Алисой?

– О, только несколько минут. Я думал о другом.

– Вы не слышали, что они говорили?

– Лэди Сен-Симон сказала что-то на американском жаргоне, который употребляет очень часто. Я не понял ее слов.

– Американский жаргон бывает иногда очень выразителен. А что сделала ваша жена, окончив разговор с горничной?

– Она вошла в столовую.

– Под руку с вами?

– Нет, одна. Она очень независима в подобного рода мелочах. Посидев минут десять, она вдруг встала, пробормотала несколько слов извинения, вышла из комнаты и не возвращалась более.

– Но, насколько я знаю, горничная Алиса показала, что лэди Сен-Симон вошла в свою комнату, накинула манто на подвенечное платье, надела шляпу и ушла.

– Совершенно верно. Потом ее видели в Гайд-парке с Флорой Миллар, арестованной в настоящее время, пытавшейся утром устроить скандал в доме м-ра Дорэна.