Приключения на Лесной улице - [5]

Итак, смежный мир. Или даже не смежный — дальний, чужой. В конце концов, расстояние особой роли не играет, да и кто знает, как здесь измерять расстояния. Может быть и другое: мы находимся на другой планете, в другой галактике, а дождь-«занавеска» плюс окно моей квартиры — дырка в Пространстве, неизвестно кем и зачем просверлённая. Вариантов много, а ясно одно: это не Земля. Вернее, не наша Земля.

Но для смежного мира здесь тоже кое-чего не хватает. Прежде всего обитателей. Так сказать, сапиенсов. Иначе кто же построил этот посёлок? И, судя по всему, эти обитатели должны быть гуманоидами, а точнее, просто людьми. Ибо только люди могут жить в людских домах: архитектура-то вполне земная. Вот это меня и заставляло принять гипотезу смежного, земного, а не внегалактического мира: я не был антропоцентристом и не верил, что разумная жизнь во Вселенной повторяет нашу.

Как моя квартира соединилась с соседним миром, меня сейчас не очень интересовало. Мне хотелось понять, почему всё-таки посёлок пуст.

— Почему здесь никого нет? — Ганя словно подслушал мои мысли.

— Где здесь? — Вопрос провокационный, но необходимый: что парень думает о нашем путешествии?

— Как где? В посёлке.

— А что это за посёлок?

— Не знаю… — Ганя пожал плечами. — Похоже на среднеевропейский пейзаж.

Ещё один вариант — попроще и менее фантастичный. Но всё-таки:

— Из Москвы в Европу через окно?

— А что особенного? Нуль-переход.

— Нуль-переход — прерогатива фантастов. А ты у нас серьёзный учёный.

— Нуль-переход — уже прерогатива серьёзных учёных, — обиженно отпарировал Ганя, — пока, правда, на уровне домыслов…

— И кто же его устроил, этот нуль-переход?

— Откуда я знаю? Может, кто-то ставит опыт. В МГУ, например.

— И объектом для опыта выбрал моё окно? Вероятность такого события практически равна чему?

— Нулю, — мрачно признал Ганя. — А как ещё объяснить эту бредятину?

Я поделился с ним своими соображениями. Ганя внимательно слушал, иногда усмехался, а потом сказал:

— Бросайте журналистику. Идите в фантасты: у вас получится.

Я обозлился. Меня всегда раздражали самоуверенные молодые люди, признающие лишь то, что укладывается в их рационалистические мозги. Великий принцип «этого не может быть, потому что этого не может быть никогда» господствует над их разумом, не позволяя усомниться в незыблемости мира. Их мира, естественно. А он помещается в данном случае в непрочных корочках учебника физики. Ай да Ганя! Я-то считал его сумасбродом и фантазёром (полезные качества для учёного), а он мгновенно заглох, столкнувшись с неведомым и непонятным.

— Пошли дальше, — сказал я сердито. — В последнем доме открыто окно.

В доме, замыкавшем улицу, было действительно открыто окно. Кто его распахнул? Обитатели дома или «святой дух»? В царстве сказки оба варианта вполне возможны. Я даже не стал строить догадки. Зачем? Проще подойти и заглянуть в него: вдруг да и увидим хоть какое-то объяснение.

Ну, объяснение не объяснение, а что-то увидим наверняка. Я побежал по дороге, подымая тучи пыли. Ганя обогнал меня, первым вбежал на узкую веранду, сунул в окно голову.

— Подожди! — крикнул я, чего-то испугавшись.

Он обернулся с какой-то странной улыбкой:

— Чего ждать? С нуля начали, к нулю и пришли.

Я оттолкнул его, посмотрел в окно и оторопел: стопка рукописей на подоконнике, занавески в цветочках, в глубине комнаты — письменный стол, заваленный черновиками, папками, справочниками, на столе — зелёная лампа кузнецовского фарфора, купленная женой в комиссионке на Горького. Короче, это была моя комната, точно такая же, которую мы покинули четверть часа назад в другом конце улицы.

Решение действовать пришло к нам одновременно. Не сговариваясь, мы бросились бежать назад по улице, толкаясь, втиснулись в окно и ошалело посмотрели друг на друга: та же комната. Моя комната.

Итак, в посёлке имеется две одинаковых квартиры в двух симметрично расположенных домах. Одна начинает посёлок, другая завершает его. Или наоборот. Из одной мы начали путешествие по смежному (якобы) миру, в другой вполне можем закончить.

Что ж, это хорошая идея: на месте посмотреть, чем же отличается моя первая квартира от вновь обретённой.

Мы снова бежали по пыльной улице, снова лезли через окно, снова забыв о нормальном пути через дверь. Впрочем, в сумасшедшем посёлке на двери лучше не рассчитывать: сами не открылись — никто не откроет.

Я заглянул в стол, придирчиво обошёл комнату, вышел в соседнюю, открыл дверь на кухню. Ганя молча следовал за мной, ожидая решения. Наконец я закончил осмотр, сел в кресло, сказал разочарованно:

— Может быть, я чего-то не замечаю, но, по-моему, это моя квартира. Руку на отсечение…

— Не надо, — перебил Ганя. — Поберегите руки. Нас пока не отпускают.

Он сидел на подоконнике и смотрел на улицу.

— Кто не отпускает? — не понял я.

— Хозяева. Квартира ваша, а пейзажик их.

— Посёлок, что ли?

— Если бы! — невесело усмехнулся Ганя. — Хотите полюбоваться?

Я уже устал сознавать, что оторопел или изумился. Все эти определения постоянно и неизбежно сопутствовали нашему маршруту. Посёлка за окном не было.

Прямо от балкона-веранды начинался лес. Тот же самый лес, который окружал с четырёх сторон каре особнячков: дубы или псевдодубы в четыре обхвата, выпуклая, рельефная кора, блестящие большие листья, будто вырезанные из зелёной глянцевой бумаги, из которой так здорово клеить под Новый год ёлочные гирлянды.