Приключения Лана и Поуна - [21]
– Охота на буйволов опасна, – возразил угрюмый человек по имени Воок. – Может погибнуть много кванов!
– Кто тигра боится – тот в лес не ходит, – отпарировал Тан, которого убедила красноречивая речь Лана. – Пусть будет так, как сказал сын Солнца.
Слово вождя решило дело: идею приняли, и пленённая буйволица тут же была переименована в корову по кличке Зорька. Поначалу она вела себя беспокойно, все время порывалась выбраться из прочного загона и отказывалась есть сорванную для неё сочную траву. Но понемногу Зорька привыкла к своему новому положению и даже нашла в нём немало преимуществ: всё-таки крыша над головой имеется, корм доставляется на дом, а добровольцы из детишек отгоняют ветками надоедливых слепней. И пришёл день, когда первая корова допустила к своему вымени первую доярку – красавицу Кару, дочь Лилии. Это был воистину торжественный момент, и ребята очень жалели, что не могут вызвать из редакции газеты фотокорреспондента.
Кстати, найти доярку удалось с большим трудом. Все женщины боялись даже приблизиться к грозному животному, а высокомерные мужчины считали доение коровы недостойным охотника занятием. И в этой прямо-таки безвыходной ситуации колдунов выручила Кара – не потому, что она меньше других боялась буйволицу, а совсем по другой причине. Дело в том, что завоевание Лешки шло у неё из рук вон медленно, и Кара со свойственной всем девушкам интуицией сообразила, что если она выручит Поуна из затруднительного положения, то её поступок не останется незамеченным.
И действительно, когда Кара вышла из загона с первым кувшином тёплого молока, Лешка посмотрел на неё с такой горячей признательностью, что хитрая девчонка с торжеством сказала самой себе: «Кара – умница! Ещё немного – и Поун придёт смотреть, как дочь Лилии расчёсывает свои волосы!»
А парное молоко детишкам чрезвычайно понравилось, и во время дойки у загона выстраивалась длинная, галдящая очередь. Молока на всех не хватало, и Тан начал всерьёз задумываться над расширением стада. И вскоре в загоне мычали уже три буйволицы. Хотя хлопот у кванов прибавилось аппетит у коров был дай бог каждому – молоко теперь доставалось не только детям, но и взрослым. А когда Кара по Лешкиному рецепту изготовила сметану и творог, восторгам кванов вообще не было конца.
Так что Аркаша с чистым сердцем мог записать в свой актив ещё один крупный успех: операцию «Простокваша». В тетради этому событию посвящена целая страница, в которой я, к своему удивлению, не нашёл ни слова об Аркашиных заслугах: только Лешкин рассказ позволил установить имя человека, научившего кванов пить молоко.
«Жил-был таур трусливый»
Увлечение музыкой охватило племя с такой силой, что Аркаша и Лешка только диву давались. Выучив с полдюжины песен, кваны беспрестанно их распевали, нещадно коверкая слова и нимало этим не смущаясь: всё равно о смысле текста они не имели ни малейшего представления. Правда, Нув и Кара, обладавшие тонким слухом и превосходной памятью (так, Нув с одного раза запомнил наизусть клич Лана, потрясший кванов во время его поединка с Поком), делали все меньше ошибок и пели на русском языке вполне сносно, хотя и с иностранным акцентом, но рулады одноглазого Вака заставляли Аркашу и Лешку содрогаться в конвульсиях. Музыке старый кван отдавался почти столь же фанатично, как игре в домино, однако с меньшим успехом. Вак полагал, что главная задача певца – орать как можно громче, обращая внимание не столько на мелодию, сколько на раскатистое произношение буквы «р». От слов, не содержащих этой буквы, Вак отделывался скороговоркой, а потом уж расходился вовсю:
Других песен он ещё не выучил, но свой любимый куплет ревел по десять раз в день, вызывая насмешки слушателей, интуитивно чувствовавших, что Вак – это явно не Шаляпин. Особенно престарелого меломана преследовал Коук, который ходил по становищу и смаковал придуманную на досуге шутку:
– Одноглазому Ваку мамонт на ухо наступил!
Седобородый Тан, чутко улавливавший настроение своих подданных, предложил колдунам создать песни на кванском языке. Ребята, конечно, согласились, и заказы посыпались со всех сторон. По праву дружбы первой была удовлетворена заявка Нува, попросившего сочинить песню о Лаве, потом Вак получил текст с множеством «р» о своём прародителе Буйволе, футболисты – куплеты о футбольном мяче и так далее. Колдуны сознавали, что музыка – важная часть общечеловеческой культуры, и отнеслись к заказам со всей серьёзностью. Для облегчения работы было решено, не мудрствуя лукаво, подгонять кванские слова под известные мелодии. Так, Нув, например, при появлении любимой запевал своим звучным баритоном:
Лава, первая на свете красавица, в честь которой исполнялась серенада, останавливалась и в качестве гонорара исполнителю позволяла досыта собою любоваться. Все девушки отчаянно ей завидовали и требовали от своих поклонников таких же знаков внимания. Поэтому Лану и Поуну, в приёмной которых вечно толпились просители, пришлось работать в две смены, пока все влюблённые не обзавелись собственными серенадами.
