Приключения капитана Шпарина - [4]

"Не могут здесь ездить только те, кто устанавливает идиотские указатели, носит береты с помпонами и устраивает гонки с преследованием. По дорогам должны передвигаться и нормальные люди, которые и объяснят что к чему".

Становилось жарко. Шпарин cорвал с обочины лист подорожника, потер о джинсы, удаляя пыль, помял и приложил к порезу, замотал ладонь носовым платком, вытянул из карманов часы, мобильник, уселся в узкую тень, отбрасываемую указателем, и стал ждать нормальных людей. Дедовский "брегет", который он всегда носил с собой, лежал в левом кармане джинсов, хотя Шпарин помнил точно, что положил его утром в правый. "Брегет" был в порядке. Шпарин сверил показания стрелок на циферблате с солнечными часами - тенью от столба указателя. Московское время. Включенный мобильник не подавал признаков жизни. Доведенный до исступления, Шпарин поднял руку, собираясь разбить телефон о бордюр на котором сидел, но мобильник неожиданно щелкнул и зашипел как змея. Сквозь помехи послышалась человеческая речь.

- "Сем... атый, ответьте Пятому...".

Мобильник пошел и хриплым голосом ответил:

- "... взяли... всех... из них двое...".

- "... везите... Пятый".

- "... некого везти... Сем... атый".

Дикий мат.

- "До... енты?".

- "Да... адцатый".

- "Приберите за... бой... ятый".

Телефон пискнул, стал горячим и замолчал. Шпарин выключил мобильник и опустил в карман куртки.

"Те грузовички достали легковушку. Я, скажем, не углубляясь пока в подробности, каким-то образом очутился чёрт его знает где, в какой-то глухомани, где никто не живет, район по всей видимости перекрыт военными, а чем они тут занимаются, не хочу и думать. Вообще не хочу ни о чем думать. Идти к "Охранному пункту N 6" тоже не хочу, но делать нечего. Может тут кино снимают? Жутковатое такое, современное кино... Со спецэффектами".

Шпарин безнадежно усмехнулся, подхватил корзину и побрел к белому щиту. За поворотом маячил одноэтажный щитовой домик. Чем ближе он к нему подходил, тем мельче делались его шаги. Полосатый погнутый шлагбаум. Колесный вездеход с пулеметом и два тех самых резвых грузовичка. В кювете валялся ржавый остов легкового автомобиля. От группы стоящих у шлагбаума военных отделился человек и направился к Шпарину.

- Эй!.. - крикнул военный. - Это ты болтался на перекрестке? А мы про тебя забыли. Быстренько топай ко мне!

Шпарин тряхнул корзинкой.

- Да я просто прогуливаюсь здесь, грибы собираю.

- Не бойся, небольшая проверочка. Потом пойдешь дальше... - хохотнул автоматчик, передергивая затвор автомата. - Грибы собирать.

Спасительная стена леса была рядом. Выстрелов Шпарин не слышал. Минут через десять здоровье кончилось. Хватая ртом живительный озон, Шпарин привалился к стволу осины, сполз спиной по дереву и вытянул ноги. Ещё минут десять сидел, ни о чём не думая, и смотрел на стоящую перед ним пальму. Голодная боль в желудке привела в чувство. Организм давным-давно отвык от экстремальных нагрузок и требовал восполнения сил. Грибная корзина лежала рядом, по правую руку. Он так и не бросил ее. Это было очень кстати. В корзине до сих пор лежали фляжка с чаем и завтрак в целлофановом пакетике: два яйца, сваренных вкрутую, и три бутерброда с тонкими ломтиками деревенского сала. Прислушиваясь к звукам леса и стараясь не смотреть на пальму, Шпарин принялся за трапезу. На соседней осине, рядом с той, под которой он устроился, орудовал дятел. На Шпарина летели отходы его деятельности в виде небольшой стружки, но он не был на него в обиде - какой-никой, а сторож. Проку от этого сторожа оказалось мало. Шпарин понял это через несколько минут, когда приканчивая последний бутерброд с салом, потянулся к корзине за флягой.

Хрустнула сухая ветка. Дятел продолжал заниматься ударным делом.

- И как у тебя башка не отвалится? - продолжая жевать, прошамкал набитым ртом Шпарин и, уронив фляжку, полез за пистолетом.

- Сиди смирно, косоглазая морда! - раздался грозный голос и из кустов высунулся ствол автомата.

Шпарин подавился и зашелся в кашле. Кусты ольхи за пальмой раздвинулись и перед ним появился рыжеусый розовощекий здоровяк в камуфляже и коричневом берете с помпоном. На спине здоровяка висел зеленый брезентовый ранец. Над правым верхним карманом куртки блестел золотом криво висящий овальный знак размером с донце стакана. Из центра знака пучилась оскаленная, зубастая звериная морда.

Шпарин прокашлялся, стряхнул хлебные крошки с футболки и, завязывая разговор, спросил:

- Это у вас кто на ордене изображён?

- Медведь. Национальная тварь, - ответил розовощекий здоровяк, поправляя знак. - То есть зверь.

- Ордена за просто так не выдают, - польстил Шпарин камуфляжнику. - Вы, наверное, совершили подвиг?

- Это не орден... - в некотором замешательстве от напора Шпарина ответил здоровяк.

- И никакой я не косоглазый, у меня совершенно европейский тип лица. У вас какое звание? Полковник?

- Главный сержант я, - опуская автомат, пробормотал здоровяк. - Станет тебе полковник ноги по кочкам бить.

- Получается, если на погонах ГС - то главный сержант, а если, к примеру...

- Жрёшь, значит, здесь, пока мы за тобой по лесам бегаем, причём в воскресенье, - завистливо сказал главный сержант, жадно вдыхая остатки чесночного запаха сала витающие в воздухе.