Приключения капитана Гаттераса - [24]

Всѣ эти подробности сообщилъ доктору Фокеръ; однако, достойный ученый все-таки проклиналъ свою тучность, не позволившую ему побывать въ жильѣ эскимоса и лично убѣдиться на счетъ достоинства sui generis благовоній, свойственныхъ эскимосскимъ хижинамъ.

– Я увѣренъ,– говорилъ онъ,– что со временемъ къ этому можно привыкнуть.

Во время этнографическихъ изслѣдованій Клоубонни, Шандонѣ, съ своей стороны, занимался, согласно съ полученными имъ инструкціями, вопросомъ о средствахъ предстоящихъ передвиженій въ области вѣчнаго льда. Въ виду этого онъ нашелся вынужденнымъ заплатить четыре фунта стерлинговъ за сани и шесть собакъ, съ которыми эскимосы рѣшились разстаться.

Шандонъ хотѣлъ также завербовать Ганса Христіана, искуснаго вожака собакъ, участвовавшаго въ знаменитой экспедиціи капитана Макъ-Клинтока, но Гансъ находился въ это время въ южной Гренландіи.

Наконецъ, на очередь выступилъ вопросъ, находится-ли въ Уппернавикѣ какой-нибудь европеецъ, ожидающій прибытія брига Forward? Извѣстно-ли губернатору, чтобы кто нибудь изъ чужеземцевъ, по всѣмъ вѣроятіямъ англичанинъ, поселился въ странѣ? A если извѣстно, то къ какому времени относятся его послѣднія сношенія съ китобойными или другими судами?

На эти вопросы губернаторъ отвѣчалъ, что больше десяти мѣсяцевъ ни одинъ, чужеземецъ не высаживался въ этой части Гренландіи.

Шандонъ приказалъ подать себѣ списокъ всѣхъ китобоевъ, побывавшихъ здѣсь за послѣднее время;– никого изъ нихъ онъ не зналъ. Отъ этого можно было прійти въ отчаяніе.

– Сознайтесь, докторъ, что тутъ рѣшительно ничего не поймешь,– говорилъ помощникъ капитана. Ничего на мысѣ Фаревель, ничего на островѣ Диско, ничего въ Уппернавикѣ!

– Повторите мнѣ черезъ нѣсколько дней: «Ничего въ заливѣ Мельвиля» – и я поздравлю васъ капитаномъ Foricard'а, любезный Шандонъ.

Шлюпка возвратилась подъ вечеръ на бригъ. По части свѣжей провизіи, Стронгъ добылъ нѣсколько дюжинъ яицъ elder-duсks (пушистыхъ утокъ); яйца оказались зеленоватаго цвѣта и въ два раза больше куриныхъ. Этого было маловато – но все же лучше, чѣмъ ничего; экипажу успѣла порядкомъ таки надоѣсть солонина.

Хотя на слѣдующій день вѣтеръ былъ попутный, но Шандонъ не сдѣлалъ никакихъ распоряженій относительно отплытія. Онъ рѣшилъ подождать еще одинъ день, чтобы дать возможность попасть на бригъ тому, кому это было необходимо. Шандонъ приказалъ даже каждыя часъ стрѣлять изъ пушки. Выстрѣлы грохотали среди ледяныхъ горъ и только вспугивали стаи molly-mokes (птицъ, водящихся въ полярныхъ моряхъ) и rotches (родъ куропатокъ). Ночью съ брита пускали много ракетъ; все тщетно! Никто не являлся. Приходилось отправиться дальше.

8-го мая, Forward, шедшій подъ марселями, факселемъ и брамселемъ, потерялъ изъ вида Уппернавикъ и отвратительные шесты, на которыхъ висѣли внутренности моржей и желудки оленей.

Вѣтеръ дулъ съ юго-востока; температура поднялась до тридцати двухъ градусовъ (0° стоградуснаго термометра). Солнце проницало завѣсу тумановъ и, подъ разлагающимъ дѣйствіемъ живительныхъ лучей, льдины утрачивали нѣкоторую долю своей взаимной связи.

Однакожъ, рефракція лучей свѣта не замедлила произвесть вредное дѣйствіе на зрѣніе матросовъ. Уильстенъ, оружейникъ, Грипперъ, Клифтонъ и Белль были поражены snow blindness – болѣзнью глазъ, очень распространенною весною въ полярныхъ странахъ и производящею у эскимосовъ частые случаи слѣпоты. Докторъ посовѣтовалъ больнымъ въ частности, а всѣмъ своимъ спутникамъ вообще, закрывать лица вуалью изъ зеленаго газа и первый-же послѣдовалъ своему совѣту.

Собаки, купленныя Шандономъ въ Уппернавикѣ, были довольно дики; однако Капитанъ жилъ въ ладахъ съ своими новыми товарищами и, казалось, зналъ ихъ привычки. Клифтонъ первый замѣтилъ, что таинственный догъ, по всѣмъ вѣроятіямъ, и прежде находился въ сношеніяхъ со своими гренландскими родичами. Постоянно голодныя и пользовавшіяся очень скудною пищею на материкѣ, гренландскія собаки постарались возобновить свои силы кормомъ, который давался имъ на бригѣ.

9-го мая, Forward прошелъ въ разстояніи нѣсколькихъ кабельтововъ отъ самаго западнаго изъ острововъ Баффина. Докторъ замѣтилъ, что многія изъ скалъ залива, находившіяся между материкомъ и островами, покрыты краснымъ; прелестнаго карминоваго цвѣта, снѣгомъ, которому докторъ Кэнъ приписываетъ чисто растительное происхожденіе. Клоубонни желалъ поближе изслѣдовать этотъ странный феноменъ, но льдины не позволили ему подойти къ берегу. Хотя температура и повышалась, тѣмъ не менѣе нетрудно было замѣтить, что ледяныя горы и ледяныя теченія направлялись къ сѣвернымъ частямъ Баффинова моря.

Начиная съ Уппернавика, материкъ представлялся уже въ другомъ видѣ; на сѣроватомъ небосклонѣ рѣзко выдѣлялись очертанія громадныхъ ледниковъ. 10-го мая, Forward оставилъ вправо заливъ Гикгстона, почти подъ семьдесятъ четвертымъ градусомъ широты; – на западѣ показался проливъ Ланкастера, тянувшійся въ морю на нѣсколько сотъ миль.

Это громадное водяное пространство было затянуто теперь ледянымъ покровомъ, на которомъ высились правильные hummock'и (возвышенія) въ видѣ кристаллическихъ ледяныхъ отложеній. Шандонъ приказалъ развести дары и до 11 мая