Приключения капитана Гаттераса - [16]

Ночи были короткія. Солнце, появившееся 31-го января, день ото дня все дольше и дольше держалось надъ горизонтомъ. Носившійся въ воздухѣ снѣгъ заслонялъ однако окрестные виды и если не производилъ полной темноты, то очень затруднялъ движеніе брига.

21-го апрѣля сквозь густой туманъ показался мысъ Отчаянія (Dеsolation). Экипажъ окончательно изнемогалъ отъ трудовъ. Со времени вступленія брига въ область льдовъ, матросы не имѣли ни минуты отдыха; пришлось прибѣгнуть къ помощи паровой машины, чтобы проложить Forward'у дорогу среди скучившихся ледяныхъ массъ.

Докторъ и Джонсонъ бесѣдовали на кормѣ, а Шандонъ, между тѣмъ отправился въ свою каюту, чтобы соснуть нѣсколько часовъ. Клоубонни любилъ разговаривать съ старымъ морякомъ, которому многочисленныя путешествія дали разумное и интересное развитіе. Докторъ начиналъ чувствовать къ нему большую симпатію, а шкиперъ, съ своей стороны, платилъ взаимностью доктору.

– Право – говорилъ Джонсонъ,– страна эта не похожа на другія страны. Назвали ее Зеленою землею (Green Land,Гренландія), а между тѣмъ только втеченіе нѣсколькихъ недѣль она оправдываетъ свое названіе.

– Какъ знать, любезный Джонсонъ,– отвѣтилъ докторъ,– не имѣла-ли эта страна въ X вѣкѣ полное право на такое названіе? Не мало всякихъ переворотовъ совершилось на земномъ шарѣ, и я очень изумилъ-бы васъ, сказавъ, что, по словамъ исландскихъ лѣтописцевъ, восемьсотъ или девятьсотъ лѣтъ тому назадъ на материкѣ этомъ процвѣтало двѣсти очень значительныхъ деревень.

– Вы настолько бы изумили меня, докторъ, что я даже не повѣрилъ-бы вамъ, потому что Гренландія – печальная страна.

– Какъ она ни печальна, а все-же она доставляетъ убѣжище своимъ обитателямъ и даже цивилизованнымъ европейцамъ.

– Безъ сомнѣнія. На островѣ Диско и въ Упернавикѣ мы находимъ людей, рѣшившихся поселиться въ этихъ угрюмыхъ страеахъ. Однакожъ, я всегда думалъ, что они остаются тамъ скорѣе по необходимости, чѣмъ по собственному желанію.

– Очень вѣрю. Впрочемъ, человѣкъ ко всему привыкаетъ и, ао моему, гренландцы менѣе достойны сожалѣнія, чѣмъ рабочіе нашихъ большихъ городовъ. Быть можетъ, они и несчастные, но во всякомъ случаѣ не обездоленные люди. Я говорю – несчастные, хотя это слово не вполнѣ выражаетъ мою мысль. Дѣйствительно, если они не пользуются благами странъ умѣреннаго пояса, то на долю этихъ людей, освоившихся съ своимъ суровымъ климатомъ, очевидно выпадаетъ такая сумма наслажденій, о какой мы не имѣемъ даже понятія.

– Надо полагать, что такъ, докторъ, потому что Богъ справедливъ. Но я часто бывалъ у береговъ Гренландіи и всякій разъ сердце мое сжималось при видѣ этихъ безотрадныхъ пустынь. Слѣдовало-бы хоть немножко скрасить эти мысы, косы и заливы, давъ имъ болѣе привѣтливыя названія потому что мысъ Разлуки и мысъ Отчаянія едва-ли могутъ привлечь къ себѣ мореходовъ.

– Мнѣ тоже приходило это на мысль,– отвѣтилъ докторъ. Но названія эти имѣютъ лишь географическій интересъ,– которымъ пренебрегать не слѣдуетъ. Если рядомъ съ именами Дэвиса, Баффина, Гудсона, Росса, Парри, Франонна, Бэлло я встрѣчаю мысъ Отчаянія, то вскорѣ нахожу также заливъ Милосердія (Mercy); мысъ Провидѣнія какъ-разъ подъ пару мысу Горя (Anxiety); мысъ Недоступный (Repulse) приводитъ меня къ мысу Эдема; я покидаю мысъ Поворотный (Turnagain) для того, чтобы отдохнуть въ заливѣ Убѣжища. Предъ глазами моими проносится безпрерывный рядъ опасностей, препятствій, неудачъ, успѣховъ и бѣдствій, связанныхъ съ великими именами моего отечества и, подобно ряду античныхъ медалей, названія эти возстановляютъ въ моемъ воображеніи всю исторію полярныхъ морей.

– Совершенно правильное заключеніе, докторъ, и далъ бы Богъ, чтобы во время нашего путешествія мы встрѣчали больше заливовъ Успѣха, чѣмъ мысовъ Отчаянія.

– Я тоже желаю этого, Джонсонъ. Но, скажите, экипажъ успокоился или нѣтъ?

– Да, нѣсколько, но, по правдѣ сказать, со времени вступленія въ проливъ матросы опять начинаютъ заниматься фантастическимъ капитаномъ. Они надѣялись, что онъ явится на бригъ у береговъ Гренландіи, а между тѣмъ до сихъ поръ ничего… Межъ нами будь сказано, докторъ, не кажется ли вамъ это нѣсколько… страннымъ?

– Да, Джонсонъ.

– И вы полагаете, что капитанъ этотъ существуетъ дѣйствительно?

– Конечно.

– Но какія-же причины побудили его дѣйствовать такимъ образомъ?

– Если вы хотите знать мое мнѣніе, Джонсонъ, то этотъ человѣкъ хотѣлъ только подальше завести экипажъ, чтобы возвратъ былъ уже невозможенъ. Будь онъ на бригѣ въ моментъ отъѣзда, всякій-бы желалъ знать, куда отправляется судно, а это могло затруднить капитана.

– Почему?

– Допустимъ, что онъ хочетъ предпринять что нибудь превосходящее силы человѣка, хочетъ проникнуть туда, куда никто еще не проникалъ,– какъ вы полагаете, успѣлъ-бы онъ при такихъ условіяхъ навербовать экипажъ? Но разъ вступивши въ море, можно уйти такъ далеко, что одно только и представится возможнымъ: подвигаться впередъ.

– Очень можетъ быть, докторъ. Я знавалъ многихъ неустрашимыхъ авантюристовъ, одно имя которыхъ приводило всѣхъ въ ужасъ и которые никогда не нашли-бы людей, готовыхъ сочувствовать имъ во время ихъ опасныхъ экспедицій…