Приключения Ийона Тихого - [192]

Подождите… этот нисик — музыкальный инструмент, что ли, а ментенье — это музыка? Это слышится?

ГОСТЬ. Нет, это чувствуется. Это нюхают. Руки вкладывают в нисик. Вот так. Там есть такие выпуклости… Перебирают пальцами и тогда ментят, по братнице.

ТАРАНТОГА. Так это искусство? Или спорт? Домашнее занятие? Работа?

ГОСТЬ. Нет, я только так… для удовольствия. Но, пожалуйста, не будем о ментенье! Ведь я же прошу войти в мое положение! Я выскочил из хронобуса, это строго запрещено, из этого может такая глея выйти, прямо не знаю!

ТАРАНТОГА. Как выглядел этот хронобус?

ГОСТЬ. Вы хронобус не видали? А, правда, у вас, наверно, другие, старые модели. Он похож на лепешку, круглый такой, вроде как две вместе сложенные тарелки, только очень большой и вверху временница.

ТАРАНТОГА. Летающая тарелка?

ГОСТЬ. Мы говорим — хронобус.

ТАРАНТОГА. И на таких хронобусах у вас устраивают экскурсии в прошлое?

ГОСТЬ. Да. Но нельзя выходить. Даже ногу нельзя наружу высунуть. Чтобы чего-нибудь не изменить или как там? Толком не знаю. Во всяком случае, запрещено.

ТАРАНТОГА. Скажите мне, какие важные исторические события произойдут до конца нашего столетия? Сейчас двадцатый век. А что будет делаться в двадцать первом?

ГОСТЬ. Не знаю.

ТАРАНТОГА. Как это — не знаете?! Вы историю не изучали?

ГОСТЬ. Да я часто болел.

ТАРАНТОГА. Что вы мне тут рассказываете?! Вот что, Гипперкорн или Новак, либо вы будете говорить…

ГОСТЬ. Вы не нервничайте. Я скажу правду. Никому еще не говорил, но вам скажу. Когда меня записали в гипназ…

ТАРАНТОГА. В гипназ?

ГОСТЬ. Там учат всему. Когда дети спят, так им прикладывают к ушам простни, и они вшептывают, вговаривают понемножечку, закрепляют в памяти все, что нужно. А мне не хотелось учить ни математику, ни историю, ни орбитронику, ничего вообще, я хотел видеть во сне то, что мне понравится, как взрослые. Так я лепил шарики из глины, затыкал ими простни и так вот жил себе в этом гипназе! Вы, наверно, думаете, что я был глупый. Может быть, но зато чего я навидался во сне, профессор! Фараоном был, королем каким-то, с такой золотой шапкой, потом этим… ну… царем… Царь это называлось, да? А как уж немного подрос, так заказал себе ту планету, где десять тысяч прекрасных дам двора королевы Эполисеи и ни одного мужчины! Ну, с этой-то планеты я еле вернулся, ноги подгибались, но уж нажился, так нажился!

ТАРАНТОГА. Где находится эта планета?

ГОСТЬ. Как вы сказали? На самом-то деле ее нигде нет, это сны, которые заказывают. Вы выбираете из катасонницы — это список такой — и накручиваете, что угодно. Есть сны, запрещенные для молодежи, но я именно такие и выбирал. Знаете как? Ну, поднял крышку, под зубцы ограничителя засунул пландер моего старшего брата и накручивал, что мне заблагорассудится.

ТАРАНТОГА. Как это делается — с этими снами?

ГОСТЬ. Точно не знаю. Есть Центральная, а дома — сонница, вроде этого вот (показывает на телефон), только у нее такие рожки, вот тут, на том месте, где кружок с номерами, такой прозрачный шарик, с отверстием, называется возбудильник.

ТАРАНТОГА. Словом, вместо того чтобы учиться, вы смотрели сны, да? И в результате вы неуч, потому что были лентяем?

ГОСТЬ. Вроде так. Но разве из этого следует, что из-за меня должно быть вторжение нанов, и глея все возьмет, и потом, как я вернусь, меня выторбят? Ведь я не сделал ничего страшного. Девушка мне понравилась, и…

ТАРАНТОГА. Я уже слышал. А откуда вы знаете обо мне?

ГОСТЬ. О вас? Ну, знаете… О вас любой знает! Ведь главная приемница на Марсе называется Тарантогов. Ведь вы же изобрели путешествие во времени…

ТАРАНТОГА. А может, вы знаете, почему моей машине нельзя отправиться в будущее?

ГОСТЬ. Ясно, нельзя. Потому что Архирикс велел построить специальный барьер из времяпоглотителей, а то вы влезли бы в наше время, а потом в году… не помню, что-то около трехтысячного, но наверняка не знаю… утвердили этот закон о невмешательстве в прошлые времена. Чтобы глея не попала, и наны, и вообще чтобы ерунды не натворить. Через этот барьер нельзя перебраться.

ТАРАНТОГА. А как же пробираются ваши хронобусы?

ГОСТЬ. Это дело другое. Когда экскурсия, так Темпор — бюро путешествий — открывает этот барьер в соответствующем месте, но под правительственным надзором, и там проходят хронобусы. Как вы думаете, этот мой хронобус еще тут? Ждет он меня? Хотя — это невозможно… Наверно, закрыли времяпоглотитель, чтоб глея не попала, но, может, хоть щелку оставили, а?

ТАРАНТОГА. Какую щелку?

ГОСТЬ. Такой след, борозда во времени. Изохрон называется или как его там… Не помню. Никогда не интересовался наукой или техникой. Ой, беда со мной будет, беда! Чувствую, повторят меня!

ТАРАНТОГА. Что сделают?

ГОСТЬ. Ну, если четыре недели я не подам признаков жизни, повторят меня. Моя Берильда наверняка будет за ним бегать…

ТАРАНТОГА. Кто это?

ГОСТЬ. Моя жена.

ТАРАНТОГА. А! Женщина!

ГОСТЬ. Не женщина, а женщинница. Меня не хватит на женщину.

ТАРАНТОГА. В чем состоит разница?

ГОСТЬ. Как это — в чем? Ведь я же мужчинник, верно?

ТАРАНТОГА. Хорошо, хорошо. У вас есть дети?

ГОСТЬ. Еще нет. Но я должен был вскоре получить назначение.

ТАРАНТОГА. Назначение? Подумать только! А кто такие эти наны, о которых вы упоминали?