Приключения инспектора Бел Амора. Вперед, конюшня! - [114]

ПИСЬМО ПРЕЗИДЕНТУ. Это письмо было отправлено президенту д'Эгроллю обычной электронной почтой — о времена, о нравы! — и, на удивление, оно нашло адресата (сначала легло на стол дженераля Гу-Сина, а потом было доложено Президенту). Мне дали прочитать те знаменитые шесть или семь страничек, которые теперь сделались историческими. В левом верхнем углу первой страницы стояли две курицелапые резолюции президента д'Эгролля (даю их с переводом). Первая резолюция, в день прочтения письма:

«В БЛ ЯЩК!»

(«В ближний ящик!» — т.е. не откладывать в долгий ящик.)

Вторая, на следующий день:

«ДЖ! ВС НЧ НСПЛ ДМЛ ДЛ АРХВЖ! ИЗЧ И ДЛЖ СВ СБР ТЕМПО ВЛСА!»

(«Дженераль! Всю ночь не спал, думал. Дело архиважное! Изучить и доложить свои соображения в темпе вальса!»)

Теоретическое обоснование проекта было безошибочным, но, как впоследствии оказалось, неверным. В нашем случае действовала другая теория, и мне еще предстояло привыкнуть к афоризму академика Тутта: «В действительности все обстоит не так, как на самом деле». Не буду приводить здесь полное обоснование ПРОГЛОДА (если бы я знал тогда, что проект полностью соответствует своему прозвищу и даже перекрывает его в жадности), оно подписано всеми вышеперечисленными бессмертниками; последней стояла подпись (с выведением каждой буковки, будто подписывался ученик первого класса) какого-то «А. Гусочкина», и я опять не сразу сообразил, что этот «А. Гусочкин» и есть Толик Корова.

Напомню, что речь в письме шла о красном смещении и о рождении-смерти Вселенной. Начиналось оно знаменитой фразой:

«По современным космогоническим представлениям, когда создавалась наша Вселенная, неизбежно возникала и другая, ей равновеликая, но только из антивещества...»

Ну и так далее. Предупреждение академиков было недвусмысленным (я уже писал об этом, повторюсь): на Верхне-Вартовской стороне нашего вселенского пузыря Красное смещение сменилось Фиолетовым, на противоположной Нижней Варте Красное смещение перешло в Инфракрасное. Это может означать только одно: в зоне заполярной Верхней Варты на нашу Вселенную наехала другая Вселенная и выдавливает ее (нас) в неизвестно куда.

(Президент признался в своих мемуарах, что, прочитав это письмо, он решил, что у него «крыша поехала», и что он испытал чувство сельского человека, который утром по нужде вышел во двор, посмотрел и сказал: «...ь, да мне сосед своим дирижаблем крышу продавил!»)

Бессмертники писали о том, что угроза всему нашему мирозданию налицо, и что для стабилизации процесса и спасения Вселенной следует ускорить вакуумно-диффузионные исследования нашего Пузыря. Далее шли некоторые технические подробности о «методе Гусочкина»: открытие диффузионной технологии — это не только футбольная амуниция для победы на чемпионате мира, но и средство для управления Вселенной — управления, строительства, перестройки, овладения — как хотите, на выбор, пусть даже «завоевания» Вселенной, — кто владеет тайной полимеризации диффузионного межвселенского пространства—времени, тот и владеет Вселенной и т.д.; в конце письма эта мысль повторялась (тут бессмертные сбились с научной фени на тиффозно-фужерный слог):

«С появлением первых, еще примитивных фуфаек из диффузионной ткани, футбол стал на порядок мобильнее и интенсивнее, вышел из колыбели зеленых лужаек, ушел с подножного грунта, вырвался в космос. С появлением же фуфаек Гусочкина футбол становится средством для овладения Вселенной в мирных целях, в связи с чем нижеподписавшиеся просят у Президента солидной материальной помощи для научных исследований в этой области».

<ПРИМ. К ПРОБЛЕМЕ ПРОСТРАНСТВА—ВРЕМЕНИ. Недаром у Президента крыша поехала. Именно в этот период я потерял счет времени, все даты смешались, я уже никогда толком не знал, не чувствовал, какое сегодня число (да и сегодня ли это «сегодня»? или еще вчера? или уже завтра? и который сейчас час?). Оглядываясь и вспоминая из сегодняшнего далека то время, я представляю его цельным и бесформенным конгломератом, из которого торчат какие-то куски и хвосты моих пространственных воспоминаний; что было раньше, что позже выделить невозможно и не имеет значения, — все происходило вместе, одновременно, все надо было делать вчера — на вопрос «когда?» так и отвечали: «вчера»; время брали, раскладывали, кроили, перекраивали и разрезали, как штуку полотна. Когда в моих отчетах возникает путаница в пространстве—времени — она уже возникла, следственная комиссия Конгресса так и не смогла установить конкретные даты экспериментов, погрузок, отгрузок, купли-продаж разных объектов, — конгрессмены так и не поняли наших объяснений о том, что «все происходило вчера и одновременно», и мы не водили их за нос, — когда эта путаница возникает, то следует учитывать, что таковым оно (космос-хронос-гумос) и было — оно скручивалось в жгуты, захлестывалось в петли, запутывалось в морские и гордиевы узлы, что было раньше, что позже не имело значения, все происходило одновременно — «вчера—сегодня—завтра».>

ВЫБОР МЕСТА ДЛЯ ПРОГЛОДА.

О'К-АЛЛИСТО. Первое (и последнее), что мы сделали в тот исторический день, — обсудили и выбрали место для Диффузионного Комплекса. Все основные предприятия для получения диффузионного текстиля предполагалось сосредоточить в одном месте (подсобные грязные объекты уровня атомной энергетики — всякие там котлы-реакторы и синхрофазотроны решили здесь не громоздить, а использовать уже имеющиеся в Метрополии). Территория должна была соответствовать следующим условиям: находиться подальше от разреженных Красным Смещением областей, в глубине Вселенной, чтобы не подвергнуться прямому армейскому наступлению противника (от внезапного нападения диверсантов никакая территория не застрахована); в малолюдной и труднодоступной местности, но недалеко от наезженных трасс, чтобы не было проблем с поставками; иметь много воды (достаточно крупного орбитального пояса ледовых комет) на случай взрыва вакуумно-диффузионных установок, сравнимого со взрывом сверхновой (об этой теоретической опасности мы уже знали). Вот, собственно, и все. Облако Оорта так и напрашивалось — Плутон с Хароном, эта крупная станция на пути к Метрополии, были рядом, через них проходили стратегические пути сообщения, оттуда все дороги вели в Метрополию. Я запомнил эту местность после испытаний Коровиной фуфайки и доложил свои соображения бессмертному собранию.