Приключения графини - [14]
— Я сама разберусь.
Лесовик с упреком посмотрел на меня. Черты его лица немного размазались по краям. Рубашка засветилась неживым таинственным светом.
— Не волнуйся. Все будет хорошо, — сказала я.
Я вышла на крыльцо, неся в одной руке тарелку, доверху наполненную горячей картошкой и мясом, а в другой — три крупных огурца. Двери пришлось открывать и закрывать ногой. Лесовик, не мудрствуя лукаво, прошел сквозь двери. Со стороны зрелище было то еще. Не зря же впечатлительные сельские жители обходят Чарующий лес стороной.
— Ты в который раз спас мой лес, Путята, — обратилась я к духу.
— Я старался. Почуял их еще у Крутейки, — он покряхтел и сел рядом.
— Что хочешь за помощь?
Путята вдруг напустил на себя важность: подбоченился и выгнул грудь колесом. Представление для одного зрителя.
Я засмеялась.
— Это мой дом, — ответил, наконец, Путята. И преисполнился еще большей важности.
— Но хорошо бы дополнительную защиту намагичить, — добавил Путята и покосился на меня с хитрецой. Он итак знал, что лес без защиты я не оставила бы.
— Тогда займись сбором трав для настоя. В полночь я займусь куполом, — сказала я с улыбкой. — И привяжи Моркла за прудом, во избежание. Сам понимаешь, — я кивнула на избу, в которой спал солдат.
Мужчина очнулся, когда сумерки окутали лес, а на смену соловьям пришли звонкие сверчки и орава голодных комаров.
Стоя у печки, я помешивала отвар. От специфических испарений слезы катились в два ручья. Мне было не до нежных забот о здоровье чужого мне человека.
— Где я? — голос его был хрипл.
— В моем доме.
Он обсмотрел убранство моей избы с некоторой долей обреченности.
Красного угла в избе у меня не было. Его заменяли полки с книгами и приколотые к бревнам обрывки пергамента с рецептами мазей, бальзамов и настоек. Единственная стена с окном была увешана пучками сушеных трав — их малой частью. На столе и вовсе не разберешь где что.
Я подошла к кровати и, вытерев влажную руку о фартук, хотела потрогать лоб. Он отшатнулся, поморщившись от резкой боли в переломанных костях.
— Как чувствуешь себя?
— Сносно. А ты кто?
И что можно умного ответить на этот вопрос? Ничего. Потому что вопрос глупый. Я вернулась к печи и принесла в кружке отвар.
— Вот, выпей.
Его губы пересохли от обезвоживания. Жидкость была ему необходима.
— Что это за гадость плавает?
— Пей, это клюквенное варенье.
Он отказался. Я пожала плечами. От лиц малознакомых или просто подозрительной наружности хлеб и воду не принимаем?
— Как я здесь оказался?
Он попытался встать, перенеся свой вес на здоровую руку, но с глухим стоном повалился на подушку.
— Я притащила.
— Ты? Такая маленькая? — его возглас сорвался на сип.
Я встала с кровати и пошла к печке.
— Я не хотел тебя обидеть.
Он закрыл глаза.
Я продолжила помешивать поварешкой жутко зловонный отвар. Слезы вновь потекли из глаз, и без того раскрасневшихся и опухших. От топившейся печки в избе стояла температура, почти как в бане. Открытая настежь дверь не спасала положения. По спине ручьями тек пот, щекоча кожу. Легкая льняная одежда насквозь промокла, прилипая к телу. Плотный шерстяной платок, туго повязанный вокруг поясницы, помогал снять острую боль, но не разогнуть спину. Из-за жары постоянно хотелось пить. К вечеру от колодезной воды, мой голос охрип и погрубел.
— Есть еще выжившие?
Я вздрогнула. Думала, что заснул.
Отстранившись от печи, я вытерла рукой слезы. Вспоминать сцену разорванных тел не хотелось.
— Нет, — просипела я, — если только они ушли раньше, что маловероятно.
Воин побледнел. Мысль о дезертирстве не понравилась ему.
— Ушли раньше? — его голос обрел силу, — это чушь собачья! Среди моих ребят трусов нет, — помолчав, он поправился, — …не было.
Откинувшись на подушки, он закрыл глаза:
— Мы ждали приказа. Нас должны были перебросить ближе к границе. Шел третий день нашей стоянки, ребята расслабились. Никто из нас не понял что случилось. Даже когда я видел эти огромные туши в небе, я не мог поверить своим глазам. Похватав оружие, мы заняли оборонительную позицию, только какая может быть оборона, когда многие были в одних шароварах и рубахах? Было бы нас человек пятьдесят, мы б еще продержались. Но тридцать бойцов, из которых половина новобранцев…, - он ненадолго замолчал, видимо, вспоминая случившееся. — Одну я убил, подскочила другая, и еще одна с жуткими когтями кинулась на Тихона. Он стоял спиной, я не мог позволить этой гадине располосовать его. Не знаю, откуда меня достали… пока я рубил одну, другая свалилась сверху и распорола меня пополам. Я думал, всё — конец.
Жизнь его стоила того, чтобы ёе спасти. Когда человек, или существо готов отдать жизнь за другого — это по-настоящему ценно.
— Тебе повезло.
Птеродактиль вытаскивает кишечник из трупа; белые черви вместо внутренних органов — воспоминания промелькнули, как в калейдоскопе, быстро и ярко. В душном стоячем воздухе как будто появился запах разложения. Я вышла на улицу и опрокинула на себя кувшин родниковой воды. Вода успела нагреться, но все же стало легче. Я протерла затылок, виски — тошнота отступила. Я некоторое время постояла в сенях и добровольно зашла в натопленную до банного кумара комнату.
Дестини Уэллер и ее сестра-близнец Ливви были близки так, как могут быть близки только две сестры, пока Ливви не решила стать вампиром, покинув Дестини. Теперь Дестини готова сделать все, чтобы вернуть Ливви в семью. Но в своем мире бесконечной тьмы Ливви знает единственный путь воссоединения сестёр — Дестини тоже должна стать вампиром… Которая из сестер увидит свет следующей полной луны? Чьи губы насладятся вкусом ночи? Кто выживет? Вторая часть дилогии «Опасные девушки».
Я стоял перед зеркалом с совершенно обалдевшим выражением лица - чужого лица и мало того, это лицо ещё и женское, точнее девичье. Голубые глаза, нос кнопкой, длинные - почти до самой задницы светлые, растрепанные волосы и тощее тельце с бледной светлой кожей без намека на половое созревание, короче полный писец. И главное Я четко понимаю, что в зеркале отражаюсь именно Я и никто другой. - Ни хрена себе реинкарнация. - успела мелькнуть у меня в голове мысль перед тем, как в комнату буквально вбежала взволнованная женщина.
Вот почему всегда так - только ты начинаешь кому-то доверять, как тут же этот кто-то, с легкостью толкает тебя в спину или ставит подножку - почему так происходит? Пожалуй мне стоит пересмотреть свое отношение не только к Малому Совету, но и ко всей Академии в целом. Нужен ли мне такой балласт? Ничего нового, Академия дать мне не может, какой смысл мне оставаться в ней? Малый Совет ведь и дальше будет под разными предлогами пытаться упрятать меня подальше от посторонних глаз. Единственный способ раз и навсегда пресечь такие попытки, это уйти из Академии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.