Приключения Джима Пуговицы - [3]
Ну вот, теперь мы знаем про Джима главное, осталось только рассказать, как он получил свое прозвище.
У Джима постоянно рвались штаны, и все по одному и тому же шву. Госпожа Каак уже раз сто их чинила, но этого хватало на несколько часов. Стоило Джиму влезть на дерево или скатиться разок с горы — и нитки снова лопались. В конце концов госпожа Каак просто подрубила края дыры и пришила большую пуговицу. Теперь, вместо того, чтобы рвать дыру, ее можно было просто расстегнуть. А вместо того, чтобы зашивать, достаточно было застегнуть на пуговицу.
С этого дня все на острове так и звали Джима — Пуговица.
Третья глава, в которой чуть не приняли печальное решение
Годы шли и Джим превратился уже в полподданного. В другой стране он бы уже пошел в школу, но в Ласкании не было школы. И он жил себе без особых забот.
Раз в месяц госпожа Каак измеряла его рост, отмечая на дверном косяке, и всякий раз радовалась.
Тревожился лишь один человек на острове — король, ведь ему приходилось думать о благосостоянии подданных.
Однажды он вызвал к себе Лукаса-машиниста, тот явился в замок, снял кепку, вынул трубку изо рта и вежливо сказал:
— Добрый вечер, ваше величество!
— Добрый вечер, дорогой Лукас-машинист, — ответил король, сидя у своего телефона, и пригласил Лукаса тоже присесть. Потом несколько раз вздохнул и сказал: — Ну вот. Не знаю, уважаемый Лукас, как и начать, но надеюсь, что ты меня поймешь. Ты ведь понятливый человек, Лукас.
— Что случилось? — осторожно спросил машинист.
Король стянул с головы корону, подышал на нее и протер рукавом, чтобы блестела. Потом решительно водворил ее на место, еще раз вздохнул и сказал:
— Дорогой Лукас, я много размышлял и наконец пришел к выводу, что так дальше не пойдет. Мы должны это наконец сделать.
— Что сделать ваше величество? — спросил Лукас.
— Разве я не сказал? — удивился король. — По-моему, я только что сказал об этом.
— Нет, — отвечал Лукас, — вы сказали только, что нам придется что-то сделать.
Король рассеянно моргал.
— Странно, я готов был поспорить, что сказал это: мы должны ликвидировать старую Эмму.
Лукас решил, что ослышался.
— Что, что мы должны сделать с Эммой?
— Ликвидировать, — повторил король и серьезно кивнул. — Конечно, не сейчас, но, все же, как можно скорее. Я понимаю, это для всех нас очень трудное решение, но мы должны это сделать.
— Ни за что, ваше величество! — решительно заявил Лукас.
— И, кроме того: с какой стати?
— Ну рассуди сам, — стал убеждать его король. — Ласкания маленькая страна по сравнению с другими странами — с Германией, там, с Африкой или Китаем. Для короля, паровоза, машиниста и двух подданных ее как раз хватает. Но поскольку прибавился еще один подданный…
— Да его же только половина! — возразил Лукас.
— Пока да, — озабоченно согласился король, — но сколько это еще продлится? Он ведь растет! А я должен думать о будущем нашей страны, на то я и король. Ведь когда-нибудь Джим Пуговица станет целым подданным, захочет построить дом. Ну и скажи, пожалуйста, где мы поместим этот дом? Ведь вся свободная земля занята рельсами.
— М-да, — сказал Лукас и почесал в затылке.
— Сам видишь, — разгоряченно продолжал король, — наша страна вконец перенаселена. Правда, это происходит и с другими странами, но с нашей Ласканией особенно. Я очень обеспокоен. Как быть?
— Да, — сказал Лукас. — Я сам не знаю.
— Либо ликвидировать Эмму, либо одному из нас придется уезжать, когда Джим Пуговица станет целым подданным. Ведь ты друг Джима, Лукас, разве ты хочешь, чтобы мальчик уехал из страны, когда вырастет?
— Нет, не хочу, — печально сказал Лукас. — Но с Эммой я расстаться не могу. Что такое машинист без паровоза?
— Знаешь, ты подумай еще, — сказал король. — Ты рассудительный человек. Может что и придумаешь.
И он подал Лукасу руку в знак того, что аудиенция закончена.
Лукас надел кепку и, понурившись, покинул дворец. Король со вздохом опустился в кресло и вытер пот со лба шелковым платком.
Лукас пришел к своей станции, где его ждала Эмма. Он похлопал ее по толстому боку и добавил масла, она это любила. Потом сел на границе страны, подперев голову рукой, и стал смотреть, как в море отражается заходящее солнце, вымостив из золотого расплава дорогу от самого горизонта к его ногам. Дорога вела в неизведанные страны. Лукас печально кивнул и тихо сказал:
— Хорошо. Мы уйдем. Но вместе.
И вернулся к Эмме. Она, наверно, заметила, что случилось недоброе. Паровозы не особенно умны, потому им и нужен машинист, но зато они очень чутки. И стоило Лукасу тихо пробормотать: «Бедняга Эмма!», как сердце у нее сжалось от дурных предчувствий и дыхание сбилось.
— Эмма, — тихо сказал Лукас незнакомым голосом. — Я не могу с тобой расстаться. Мы будем вместе, хоть на земле, хоть на небе, если только попадем туда.
Эмма, конечно, не поняла его слов. Но она его так любила, что не могла вынести его печали и принялась реветь.
Насилу Лукас ее успокоил.
— Джим Пуговица скоро станет целым подданным, — сказал он, — и тогда для кого-то из нас не будет места. Подданный для страны важнее паровоза, поэтому король решил, чтоб тебя не было. Но я тоже уйду с тобой, а как же иначе. Что я без тебя?
