Приключения Аввакума Захова. Повести - [175]

Теперь, когда майор Н. ушел, чувство радости у него вообще исчезло.

Неизвестный сообщает о том, что заказ выполнен, и спрашивает, кому ею передать А что, если этот заказ — фотоснимки оборонительного сооружения «Момчил-2»? Ведь не исключено, что «Момчил-2» и в самом деле сумели сфотографировать и «Гермес» с минуты на минуту сообщит, кому и как передать снимки. Чему же тут радоваться?

Но стоит ли обязательно связывать фотографирована «Момчил-2» с передачей «Гермеса»? На первый взгляд подобная связь представляется вполне возможной, иначе вроде и быть не может, но это лишь теоретически. В практике пока не было случая, чтобы иностранный агент, выполняя задание по фотографированию важного объекта, не знал, кому и как передать снимки. Полковнику казалось невероятным чтобы кто-то похитил какие-то документы, либо тайно сфотографировал их, либо обзавелся засекреченной минералогической пробой и мучился в догадках, что ему делать со своими трофеями, кому их передать. Ничего подобного полковник не мог припомнить в свой практике.

Опыт настойчиво подсказывал ему во всех случаях избирать уже не раз испробованные, проверенные способы действия. Даже в самых сложных операциях по раскрытию шпионской агентуры, таких, например, какие в свое время были проведены Аввакумом, всякий раз неизвестный имел свои явки, своих связных и помощников. Так что теоретически возможная связь между фотографированием «Момчил-2» и вчерашней передачей «Гермеса», эта вполне возможная теоретически связь, исходя из практического опыта, выглядела весьма сомнительной и по меньшей мере наивной.

Вот почему во время разговора с майором Н. он всячески отгонял от себя мысль о «Гермесе». Вот почему он, был так оживлен и возбужден — настоящий исследователь, он доказал, что умеет держать свои сомнения при себе.

Но теперь, когда он остался один, сомнения эти буквально подавляли его И поскольку он не мог ни отбросить их, ни принять, он решил пока не думать ни о «Гермесе», ни о находке майора. Все равно в ближайшие несколько часов определится точный курс для поисков.

А события продолжали развертываться так.

В четыре часа пятнадцать минут дежурный лейтенант доложил ему о том, что со старшим шифровальщиком стряслась беда. В тот момент, когда он, возвращаясь в министерство, переходил улицу Шестого сентября, его сшибла «Волга». Машина шла на небольшой скорости, так что она лишь несколько примяла его передними колесами. Дознание, произведенное на месте происшествия автоинспекцией, установило, что виноват пострадавший: он пересекал улицу не там, где обозначен переход. Мокрая мостовая и туман усугубляли опасность наезда. Несмотря на то что было очень скользко и была плохая видимость, шофер затормозил машину вовремя и винить его не за что. Зачем старшему шифровальщику понадобилось в неположенном месте переходить улицу? Из института скорой помощи имени Пирогова сообщили, что в настоящий момент жизни пострадавшего не угрожает опасность, но у него обнаружен перелом ребер, заворот кишок, да и с позвоночником что-то не все ладно…

Пока лейтенант докладывал об этом, сообщая подробности (сам он как будто больше сочувствовал шоферу, потому что у него был «Москвич» и ему самому приходилось сидеть за рулем), полковник испытывал такое чувство, будто он проваливается в бездонную яму, наполненную ядовитым газом. Ему стало трудно дышать. Смутная тревога, которую он ощущал при виде молодого человека, перед тем как тот ушел, теперь мучительно жгла его, словно горячим гейзером обдавая его сердце. Он приложил к груди руку и сделал глубокий вдох. Лейтенант мог идти себе, на кой черт ему докладывать все эти подробности! Автоинспекция сделала все, что требуется в подобных случаях. Да, но ведь это он сам посоветовал своему сотруднику прогуляться. У молодого человека был какой-то нездоровый цвет лица, и два золотых зуба мерцали у него во рту, словно восковые свечки. Так, по крайней мере, покачалось полковнику. Опять звонят — может быть, это из института Пирогова? Билеты… Нет у него никаких билетов — когда его наконец оставят в покое. Полковник не притронулся к телефонной трубке.

Он только посоветовал ему пройтись на свежем воздухе, вот и все. Заворот кишок и «что-то» с позвоночником… Подобные случаи бесследно не проходят.

И вдруг рядом с горячим гейзером, обжигающим его сердце, забил другой источник — холодный, все леденящий. Слипание полковника пронзил страх: ведь несчастье со старшим шифровальщиком вывело из строя самого опытного специалиста. Кто же станет меряться силами с этим таинственным «Гермесом».

Ровно в шесть часов вечера «Гермес» передал в эфир шифрованную радиограмму». Вслед за позывными, которые повторялись трижды с интервалом в полминуты, адресатам «А» и «Б» был передан один и тот же текст.

«А» и «Б» безмолвно приняли радиограмму. Они не откликнулись даже на позывные «Гермеса». Впрочем, к такого рода односторонним «разговорам» прибегают часто.

Посоветовавшись со своими сотрудниками, полковник Манов отправил копию шифрованной радиограммы профессору Найдену Найденову.

Все это произошло вечером 28 ноября.