Приключения, 1977 - [14]

Чем больше сопоставлял Федор факты, тем увереннее приходил к выводу — в кафе ему идти не стоит. Но и просто так уходить нельзя, надо же узнать, что решила сделать княжна Лобанова-Ростовская. В самом деле помочь или…

Заглянул в кафе. Просторная полукруглая веранда, уставленная столиками. В глубине, уже в здании, кабинеты. Конечно, в кабинете можно укрыться, но что он будет оттуда видеть и слышать? Да и стоит кабинет, наверное, столько, что и не расплатишься. А на веранде спрятаться негде. И в случае чего уйти оттуда некуда. Только на улицу, а она и днем заполнена офицерами, а вечером…

«Нет, нужно найти другой путь, чтобы узнать, что же их сиятельство замыслило», — думал Бакай. Отошел в сторону, стал внимательно осматривать кафе. Ба, да с левой стороны, под самым окном, растут густые кусты сирени. Ну, чем не укрытие? И как раз с той стороны, где Вера назначила свидание. Из куста он все сможет видеть. В конце концов, если не будет ничего подозрительного, он может к Вере подойти и потом, на улице.

…В условленное время Федор направился к своему наблюдательному пункту, спрятался в зарослях, затаился.

А кафе начало наполняться народом. Вот, оживленно разговаривая, вошла группа офицеров с дамами. Сдвинули столики, что-то начали заказывать, и вскоре на столе появилось множество бутылок с разноцветными этикетками. Потом появились две дамы, сели неподалеку от входа, заказали что-то легкое: ясно — ждут «клиентов». Со скучающим видом через зал прошествовал офицер. Званье-то вроде у него и невелико, кажется, штабс-капитан, но, видать, важная персона: официант сразу же подскочил к нему, и даже шумная компания на время приумолкла.

«Не иначе этот субчик из контрразведки! — догадался Федор, — Случайно зашел или его моя княжна пригласила?..»

Тут и Вера вошла. Одета — залюбуешься: черное платье с короткими рукавами, белые перчатки почти по локоть, глубокий вырез на груди, а на шее на едва заметной цепочке — медальон. На пальце остро блеснуло колечко, может, то самое, что предлагала Федору?

Окинула взглядом веранду, по-видимому разыскивая Федора. Потом прошла в глубь кафе. Снова появилась, встретилась взглядом с контрразведчиком и едва заметно пожала плечами.

«Все ясно», — отметил про себя Федор.

Что ж, делать ему здесь больше нечего. Федор осторожно выбрался из зарослей сирени и направился к бухте.

«Ну, вот, только добрался до города и уже провалился, — с горечью подумал он. — Как предупреждал Фомин: «Будь осторожен, каждый неверный шаг может привести к гибели…»

Да ведь и сам знал, что это так, а пошел разгуливать по центральным улицам города, казнил сам себя Федор… И еще хорошо, что встретил княжну, а если бы кого-то из знакомых офицеров? Тот и свидание не стал бы назначать, а прямо в контрразведку… Добро, хоть хватило ума не зайти в кафе…

А теперь что делать? И Федор решил пойти на Корабельную сторону. Там матросское царство, там жили кое-кто из его знакомых, может, и сейчас удастся их найти. Помогут, посоветуют.

«Надо было сразу туда…» — с запозданием решил он, спускаясь к Минной пристани, от которой начинался мост через бухту.

И на причале и на мосту бойко шла торговля, в основном съестным: пирожками, лепешками, рыбой, тыквенными и подсолнечниковыми семечками. Как только увидел это Бакай, сразу же полный рот слюны набежало — ведь целый день ничего не ел. Хотел прицениться к чему-нибудь, да услышал непонятное:

— Одна камса — один чурек! — кричал торговец. Подошел, присмотрелся. Подходили люди, подавали коричневую пятисотрублевую бумажку врангелевского выпуска, получали взамен лепешку.

«Значит, пятисотку камсой зовут… Здорово!» — догадался Федор и решил проверить.

Подошел.

— А за две камсы три чурека? — спросил.

— Проваливай, браток! Завтра будешь платить по три камсы за два чурека.

Делать нечего, взял лепешку за пятьсот рублей.

«С моими капиталами не разгуляешься, — подумал. — Хорошо, хоть яблоки продал…»

По мосту пошел медленно, приглядываясь к рыбакам. Выбрал одного, по виду старого матроса. Остановился, стал наблюдать за ловом. Рыбаку явно везло: одну за другой вытаскивал он небольших барабулек.

— Ловко у вас получается! — не скрывая восхищения, сказал Федор.

— Да только сейчас начало брать. Знать, ты, парень, счастливый.

— Это с какой стороны посмотреть…

Сказал Федор и подумал: а ведь верно, везет все-таки ему, — в каких только переделках не был, а вот еще ходит под солнцем.

Стоял Федор, молчал, не зная, что сказать дальше, и, чувствуя, что молчание затягивается, буркнул:

— А что такое, вот я выписался из госпиталя, хожу по городу и никого из знакомых не вижу.

— А это смотря кому какие знакомые нужны, — философски отвечал рыбак, поплевав на червяка, хотя плевать-то совсем было ни к чему — ловил он не на дождевого, а на морского. — Одни с красными ушли, другие — с белыми. А то в леса подались, в «зеленые». А вообще-то долгонько ты в госпитале провалялся.

— Почему вы так думаете?

— Так если бы при Врангеле был ранен, то о знакомых не спрашивал бы. А красных уже больше года здесь нет…

— Я белобилетчик… После госпиталя механиком на мельнице работал, да она сгорела,