Приключения 1972-1973 - [194]

– Долгого уже нет, – он старался говорить спокойно. – Нынешней ночью «боёвку» окружили, в перестрелке Долгий убит.

– Ложь! Все ложь! – кричала, ничего не понимая, не слыша и не желая слушать. – Проклятые!

– Богданна, успокойся, пойми…

Вместо ответа девушка плюнула ему в лицо.

Не сознавая, что делает, Ростислав схватил ее, стиснул ей рук0.

– Ой, – сказала покорно и жалобно. Глаза ее были совсем близко от глаз Ростислава, и молодой человек увидел в них слабость, печаль и еще что‑то, от чего чувства его пришли в окончательное смятение. Ни о чем больше не думая, обнял Богданну. Она прижалась к нему теплым, послушным телом.

– Прости, – сказала Богданна. – Если можешь, прости.

Он ответил на ее поцелуй, робкий, неумелый. Напрягая всю волю и всю любовь свою, подумал, что так, как он готов поступить, нельзя поступать. Во имя любви, будущей любви на всю жизнь, тихонько отстранил Богданну. Она послушалась – трепещущая, покорная.

Он сказал:

– Сейчас мы должны расстаться.

Она молча смотрела на него. Провела ладонью по его щеке. Заплакала тихо, виновато.

– Не надо, родная, не плачь. Послушай меня.

– Да, милый, да.

– По этой тропинке выйдешь на дорогу…

– Да…

– Там тебя ждет автомобиль – номер сорок восемь – тридцать два. Шофер в штатском.

– Да…

– Садись в автомобиль, не спрашивай ни о чем. Тебя отвезут куда надо, все объяснят.

– Да, милый…

– Все будет хорошо, не бойся, сделай так, как я тебе сказал. От этого зависит наша жизнь и наше счастье.

– Я все сделаю, милый. Ты простил меня?

– Глупая, ты сама не помнила себя.

– Да, я не виновата.

– Иди, нам нельзя здесь долго. Не заблудись. Прямо по тропинке, автомобиль сорок восемь – тридцать два.

– Я иду, милый, не беспокойся за меня. Мы еще увидимся?

– Может быть, даже скоро… И еще – вот карандаш, бумага. Пиши.

– Да… Что писать?

– Пиши: «Дорогая мама! Не беспокойся за меня, я неожиданно уехала на десять дней по очень важному делу. Вернусь точно в срок. Целую, твоя Богданна». Готово?

Все еще ошеломленная, не понимая, что с ней происходит, девушка выполнила полупросьбу, полуприказ.

– Теперь иди.

Демьянко долго смотрел, как стройная фигурка мелькает между деревьями. Потом достал из‑под пиджака парабеллум, выстрелил в воздух.

Когда пассажиры вышли из машины и скрылись в лесу, Торкун поудобнее уткнулся в угол сиденья, стал ждать их возвращения. Цель поездки его нисколько не интересовала.

Ждал долго. В лесу была мертвая тишина. Вдруг со стороны скал донеслись выстрелы – один, другой.

Торкун не придал им значения, даже увидев‑выходящего из леса Демьянко.

– Поехали, – сказал Демьянко, садясь в машину.

– А девушка? – недоуменно спросил Торкун.

– Она… ушла.

– Куда ушла?

– Не ваше дело. Поехали!

Торкун ничего не понимал. И вдруг вспомнил о выстрелах. Почувствовал, как на голове зашевелились волосы.

– Вы! Вы! – больше не мог выговорить ни слова.

Демьянко стиснул его плечо. Сказал с холодным бешенством:

– Да! Я! И если вы не тронете сейчас же машину с места, я и вас прикончу как собаку.

Торкун понял: Демьянко готов привести угрозу в исполнение. Плохо соображая, что делает, нажал на стартер, развернул «мерседес», помчался к городу.

Старенький мотор выл, захлебывался, а полуобезумевший от ужаса Торкун старался еще и еще прибавить скорость. То и дело поглядывал через плечо, надеясь, что все это лишь почудилось, девушка сидит рядом с Демьянко.

Но, сколько ни оглядывался Торкун, на заднем сиденье видел одного Демьянко с сигаретой в плотно сжатых губах.

Когда предместье было совсем рядом, Торкуну пришлось резко остановиться – заскрипели тормоза. Прохожий, неторопливо шагавший навстречу, поднял руку. Это был Павлюк.

– Жду вас давно, – объяснил он, открывая дверцу и плюхаясь на сиденье рядом с Демьянко. – В собор нельзя, приехало духовное начальство, пану отцу не до нас. Скверно, что очень затягивается дело.

После паузы спросил:

– Ну что? Впрочем, понятно.

– Прочтите, – коротко сказал Демьянко, протягивая записку Богданны. – Заставил ее написать.

Павлюк с восхищением хлопнул Демьянко по колену.

– Ну и ловкач же вы! А я ломал голову, как устроить, чтобы мамаша не побежала заявлять о пропаже дочки. Вы обладили – лучше не надо. Через десять дней мы будем далеко. Вы ценный человек, Демьянко.

Павлюк заметил большую сумку. Раскрыл.

– Ого, пирожки!

Достал пирожок, с аппетитом стал жевать.

– Неплохие, попробуйте.

Торкун почувствовал тошноту. Зажав рот рукой, выскочил из машины.

Павлюк доел один пирожок, взял другой. Одобрительно поглядывал на Демьянко, думал: «Да, из него выйдет толк».

– Эй, Торкун, поехали! Какого черта выудрали.Лезьте на свое место…

Той же ночью работники госбезопасности ликвидировали остатки националистского подполья.

Всех троих взяли живыми.