Прикладная философия - [21]

Итак, изначально могут возникать два варианта экономики, семейная и родовая. Родовая постоянно через борьбу внутри семей будет иметь тенденцию к переходу в семейную, поскольку в этом большая заинтересованность у молодежи, и объективно такая форма организации труда эффективнее за счет стимулирования личного эгоизма. Родовая форма удерживается только за счет определенной организации всего общества, которая не дает необходимых гарантий мелкому семейному производителю. Как только за счет изменения организации всего общества такие гарантии появляются, система из-за экономических преимуществ и определенного интереса внутри родов должна непременно переходить в семейную. В принципе, те же самые механизмы будут определять и форму наследования политической власти. Если ситуация позволяет, то она неизбежно перейдет в семейную, а если политическая ситуация более жесткая, то будет необходимость иной, более коллегиальной формы наследования, допускающую меньше слабостей в переходные периоды.

С появлением городов возникает новый тип власти. Любая власть исключительно выгодна для того, кто ею обладает, поэтому естественны попытки с одной стороны узурпировать ее, а с другой стремление горожан ограничить эту власть. В условиях, когда нет внешних противников, т. е. по чисто внутренним механизмам в таких городах-государствах должна установиться республика, т. е. демократия. Возникает выборная власть, наиболее дешевая и практически не мешающая горожанам жить. Так было в Византии (Константинополе=Риме), так же было и в Западной Европе. Несколько иная ситуация складывается в Восточной Европе. Основное отличие в том, что в этом же регионе обитают кочевники. Города как правило возникают на границе ландшафтов, поэтому приход целого кочевого рода к городу для торговли вполне естественен. Нормальное соотношение численности: город – несколько тысяч жителей, большой род – несколько сотен. Одновременно может на торг явиться, скажем, два-три рода. Что у кочевников на уме неизвестно, может быть они поторгуют и уйдут, а может быть по команде несколько сот вооруженных всадников неожиданно ворвется в город. При такой атаке возможен не только грабеж, но и власть в городе может запросто поменяться, особенно, если она рыхлая, как в Западной Европе. В этой ситуации в Восточной Европе вполне естественно, опять же, как потребность горожан, возникает власть готовая к такому повороту событий, и система организации города-государства должна быть соответствующей, вроде системы отношений в роду (там, где этого не сделали основатели города, власть захватят кочевники и организуют ее опять же по подобию своей родовой). Таким образом в Восточной Европе в городах-государствах складывается абсолютная власть князей (при этом неважно, местные это князья, родственники Византийских императоров или захватившие власть кочевники). Форма организации и наследования власти тоже, естественно, будет родовая. И это в общем-то не противоречит традициям жителей этого региона. Переход от оседлой жизни к кочевой и наоборот был достаточно широко распространен. А переход от родовых традиций к чисто семейным даже при оседлом образе жизни происходит, как правило, на протяжении жизни нескольких поколений, поэтому и у земледельцев родовая форма организации в этом регионе оставалась наиболее распространенной.

Городская власть (возникшая самостоятельно или привнесенная из Византии, неважно) распространяет свое влияние на окружающие оседлые народы, собирает с них налоги, защищает от разбойников, позволяет в случае нужды укрываться в городе, а кочевники под ее юрисдикцию не подпадают и еще длительное время живут самостоятельно по родовым законам. Глава кочевого рода может стать вассалом городской власти, но может стать и вассалом города, находящегося по другую сторону его ареала обитания, а может до поры до времени жить независимо. Кочевой род – объединение, которое в состоянии защищаться от разбойников, а налоги платить просто так никто не будет. Вот почему в традиционной истории и возникает иллюзия, что города первоначально возникают у земледельческих народов. По моей схеме механизм несколько иной, города возникают, как очаги торговли на границе разных культур, в городах возникает городская власть, которая потом распространяет свое влияние на окружающих, и в первую очередь, земледельцев, живущих рядом. Первые города-государства славян поэтому существуют в тесном соседстве с кочевыми народами, живущими по своим традициям и со своим интересом. Чаще всего это мирное соседское сосуществование с торговлей и родственными связями, но в некоторых случаях, и не очень редких, кочевники совершали набеги, для выполнения поставок товара жидам на невольничьи рынки, либо как некоторые ответные мстительные шаги (смотри трактовку «Слово о полку Игореве» Олжасом Сулейменовым), либо из-за спровоцированной кем-то ссоры и т. д.

Естественная, экономически обоснованная реакция славянских городов – создание малочисленных мобильных пограничных отрядов-застав со стороны возможного прихода кочевников (три богатыря), для предупреждения внезапного набега. Это уже дает заметный экономический выигрыш, окупающий наличие таких пограничных войск. Не будет неожиданных разбойничьих набегов кочевников. С появлением таких пограничных отрядов возникает возможность контролировать степные территории, и объявить их своими. Это естественно не вызовет радости у кочующих там степняков, но перед ними возникнет альтернатива, уйти из этого района, признать власть города, начать бороться. Решение, просто так уйти, бросив родные привычные места, рассматривается как правило в последнюю очередь, когда нет других вариантов. Попытки бороться оказываются безуспешными, потому, что город, подготовленный к набегу, кочевникам не по зубам, а воевать с малочисленными мобильными отрядами пограничников, которые могут наносить урон производству и убегать от преследования тоже дело безнадежное. Не может мирное население и трудиться, и постоянно находиться в состоянии войны с профессиональными военными отрядами. Поэтому, если условия вассального договора для главы кочевого рода приемлемы, он вынужден будет пойти на него.