Прикамская попытка - 3 - [7]
Потому этот подпоручик и остался в живых, отделавшись ранением в руку. Дальше больше, среди офицеров Петербурга появилась примета, поединок с "дальневосточником" словно придавал им веса в глазах товарищей. Да, они знали, что мои ребята не дворяне, и несколько самых глупых пытались этим воспользоваться, приказывая своим слугам попросту избить простолюдинов. Двое убитых и семеро искалеченных холопов стоили мне определённой нервотрёпки, но, после аудиенции у государыни, все наши парни по молчаливому согласию бретёров, получили статус "вольных казаков", с которыми шляхтичу сразиться на шпагах вполне достойно. Так и пролетели недели столичной жизни, в окружении дворян, с их обострённым чувством собственного достоинства. Учитывая, что во многом мои воспитанники чувствовали себя, как минимум, равными молодым офицерам, а то и сильнее их, парни моментально переняли их повышенное самомнение и болезненное отношение к своей чести. Забегая вперёд, скажу, что мы с Палычем приветствовали чувство повышенного самоуважения, стараясь отделить его от заносчивости и глупого дуэлянтства.
В результате, в среде дальневосточных молодых офицеров и мастеров, именно после этого путешествия возникла и стала культивироваться практика соблюдения своеобразного кодекса чести. Учитывая, что все они выросли в семьях простых рабочих и крестьян, парни особенно болезненно переживали любое унижение и обман, даже в отношении других людей. Я лишь подталкивал молодёжь в этом направлении, поддерживая их стремления соблюдать свои права и защищать слабых. С нашей помощью молодёжь изживала не только оскорбительные случаи на работе, сыновья заступались за своих матерей, братья за сестёр. Так, постепенно, из месяца в месяц, исчезали в нашем круге общения издевательство и оскорбления подчинённых мастерами, побои жён и унижения слабых. Особо не поощряя "борцов за справедливость", мы с Палычем, как правило, их поддерживали, в разумных пределах, будучи убеждёнными противниками рукоприкладства.
После гостеприимного имения Соколова-Бельского, путешествие шло на удивление скучно, никаких разбойников, на старой разорённой дороге появились свежеотстроенные постоялые дворы. Мы не только успевали высыпаться и добротно ужинать, но и проезжали за сутки гораздо больший путь, избавленные от необходимости ежевечерне устраивать себе ночлег. За три года после пугачёвского восстания почти все признаки разрухи ликвидировали, по крайней мере, между Москвой и Казанью. В Нижнем Новгороде мы задержались на пару дней, навестили знакомых торговцев. Я похвастался потомственным дворянством и предложил вложить средства в кампанию по освоению Дальнего Востока, не особо на это надеясь. И надо же, провинциальные торговцы и заводчики, треть из которых были староверами, с лёта поняли все выгоды такого общества. Желающих вложить свои средства в меха и другие товары из Владивостока оказалось добрых два десятка.
Пришлось провести в Нижнем ещё четыре дня, пока изучили устав Русской Дальневосточной Кампании, посчитали вступительные взносы и выбрали председателя. Нет, не меня, Романова Евграфа, уважаемого и грамотного заводчика. Он единственный из нижегородских богачей решил переселяться во Владивосток сам. Остальные пайщики кампании отправляли с нашим караваном своих племянников и сыновей. А Евграфу бог не дал сыновей, зато дочерей он вёз всех пятерых с собой, оставляя на хозяйстве двух своих старших сестёр. Сам Романов мне понравился спокойствием, размеренной неторопливостью и редким среди торговцев и заводчиков добрым характером. Но, исключительно в свободном общении с людьми. В работе же он напоминал быка своим напором, уверенностью и силой воли, добиваясь результатов несмотря ни на что.
Объединённый капитал РДК, как я сократил название кампании, составил без малого треть миллиона рублей серебром. К нему я бы ещё отнёс три десятка опытных и надёжных приказчиков, в большинстве родственников совладельцев кампании, быстро собравшихся с нами. Сам Евграф решил отправиться ближе к весне, закупив необходимые товары для торговли. Нам, четверым основателям кампании, остались сорок процентов участия в прибылях, которые не станут уменьшаться при появлении новых пайщиков, так сказать, наши привилегированные акции. До распутицы мы успели добраться только в Казань, где пришлось застрять на три недели, пережидая неожиданно раннюю весну. Это время не пропало даром, к РДК присоединились ещё восемь пайщиков, округлив наш капитал до полумиллиона рублей, после переписки с Нижним Новгородом, естественно. Соответственно, к нам присоединились ещё двенадцать приказчиков.
Дальнейший путь от Казани мы прошли уже на пяти пароходах, любезно высланных навстречу Вовкой. За прошедшие годы он с тестем здорово обжил побережье Камы и Волги, организовал заправку дровами и углём через каждые полсотни вёрст. Неизбалованные столичными ценами прибрежные селяне с удовольствием подрабатывали на заготовке и погрузке топлива. Капитаны пароходов, правда, признались мне, что без конфликтов не обходится. Особенно норовят пакостить бурлацкие артели, да конкуренты, не имеющие средств на покупку парохода. Хотя цены на свои корабли Кожевников не подымает, уровень технической грамотности населения нулевой, и проблемы возникают с командами. Потому в Сарапуле с прошлой осени организовали школу механиков паровых машин, или машинистов, как их назвал Володя. Обучение он сделал бесплатное, с казённым питанием два раза в день, и обязательной отработкой на пароходах своей кампании в течение трёх лет. По здешним меркам и с учётом заработка машинистов, предложение просто небывалое. Так, что к весне первый выпуск составил сразу два десятка молодых машинистов, из мещан, не крепостных.
Наши современники, туристы, сплавлявшиеся весёлой компанией по уральской речке Куйве в рамках «тура выходного дня», оказываются в середине XVI века. Часть компании решает добираться в Москву, полагая, что только там смогут применить свои знания с должным успехом. Эти оптимисты надеются занять достойное место на Руси, либо в Европе, если повезёт. Другие их собратья по несчастью, более битые жизнью и давно ставшие пессимистами, остаются в пограничном селении. Они знают историю с географией, давно не верят властям.
У тебя есть знания из будущего, с соратниками наладил быт и производство на основе передовых технологий. Окрестные племена под твоим крылом. И только у тебя есть огнестрельное оружие, но это не решит всех проблем. Что нужно для выживания в прошлом с небольшой группой друзей Ведь вы одни против всего мира.
Приуралье середины первого тысячелетия нашей эры, где соседствуют славяне, волжские булгары и финно-угры. В результате научного эксперимента сюда оказался закинут бывший следователь с инженерным образованием и опытом производственника. Но чужака здесь не ждали… Выстояв в нескольких сражениях с аборигенами, Белов создаёт поселение единомышленников, собираясь растить детей и наслаждаться девственной природой. Мечтать, как известно, не вредно… А что по этому поводу думают соседние племена?
Эксперимент перенес Белова, отставного офицера с инженерным образованием, в середину первого тысячелетия нашей эры. Он оказался где-то посредине между славянами, волжскими булгарами и финно-уграми Приуралья. С провинциальным спокойствием Белов строит новую жизнь. Заводит знакомство с соседями, женится, начинает торговлю — в общем, ведёт привычное хозяйство и планирует мирное семейное бытие. Выплавляет сталь, создаёт огнестрельное оружие, чтобы отбиваться от многочисленных любителей поживы. И все-таки спокойная жизнь не для Белова.
Прошло двенадцать лет со дня, когда в результате эксперимента своего приятеля Белов попал из 2005 года в восьмой век. Там инженер по образованию и сыщик по профессии, используя инструменты, книги и вещи, бывшие в частном доме, смог создать общество, на порядок выше в техническом развитии окрестных племён, многие из которых не вышли из каменного и бронзового века. В этом ему помогали двое соотечественников: сельский механизатор Фёдор Попов и сельская учительница Наталья, случайно попавшие под воздействие эксперимента.
Кампания туристов, двадцать человек взрослых с детьми, сплавляясь по реке Куйве, притоку Чусовой, попадают шестнадцатый век, во времена Ивана Грозного. Наши современники не падают духом, инженеры и офицеры выстраивают на границе Строгановских владений острог. Закрепляются в нём, из руды выплавляют железо, выковывают примитивные ружья. Учитель химии получает порох, стекло. Огнестрельным оружием удаётся отбиться от набега сибирских татар из-за Урала, ещё не покорённых Ермаком. Чтобы не попасть в кабалу, избежать обвинения в еретизме, ведь никто не знает православных молитв и обычаев, туристы называются не русскими, а магаданцами, из далёкой страны Магадан, что на востоке Сибири.
Девочка Арина устала быть сироткой и отправилась в другой мир на поиск своих родителей. Как она себя поведет, если вокруг Средневековье, а феодалы грызутся за власть? Обратится к старшему наставнику, и дядя научит плохому. Не толерантно, но действенно, тем более что девочка реально дочь дракона, которого пленили жрецы, и его нужно спасать…
Волею случая смерть открыла дорогу в иной мир. Пусть тело принадлежит иному существу, а домом станет подземный мир. Обитатели туннелей и пещер не дадут скучать. Ну а чтобы наполненные сумраком и монстрами подземелья не позволили сбиться с выбранного пути, верные последователи и соратники возьмут на себя часть забот и проблем. Победы и поражения ждут тебя. Но нет времени на законный отдых, новые обстоятельства погонят вперед. Находчивость и неунывающий нрав – меч и щит главного героя.Содержит нецензурную брань.Содержит нецензурную брань.
Как можно попасть в другое измерение, а главное – выбраться оттуда невредимым? Эта нелегкая задача стоит перед главными героями романа: Марком, Сэмом, Джулией и Ником. Большинство из них попали туда случайно, и только Марк – осознанно. Какие препятствия приходится преодолевать героям, как изменится жизнь Марка и Джулии после встречи со стражем, где персонажам приходится искать еду, ночлег и портал для возвращения на родину и при этом приспосабливаться к непривычной жизни в другом измерении?
Желание примерить старый военный китель обернулось для Ивана провалом во времени. Очутившись в теле немецкого солдата накануне нападения Германии на СССР, перед героем встаёт вопрос: что делать? Пытаясь разобраться в сложившейся ситуации и принять единственно правильное решение, Иван оказывается в штурмовой группе, идущей в Брестскую крепость…
Начальный кризис остался позади, собраны элементы для третьей фазы активации «Ключа», построен большой лагерь и активно модернизируется корабль. Казалось, жизнь героев налаживается, и они могут вздохнуть спокойно. Но каждое действие, вызывает противодействие. Крупные государства и мелкие племена с одинаковой жадностью взирают на сталь, стекло и «волшебные вещи», которые делают в лагере. Хватит ли героям сил противостоять глобальным угрозам? Успеют ли активировать ключ и отправить экспедицию к Замбези? Впереди по-прежнему клубиться туман неизвестности.
Хороших знаю хуже я У них должно быть крылья С плохими даже дружен я Они хотят оружия Оружия оружия насилья… Двое друзей попали в мир меча и магии. Не совсем классический… Но их тоже, вряд ли можно назвать героями, которые пришли спасать этот мир, от неведомого но ужасного зла. Но это ещё не значит, что они с этим злом смогут мирно ужиться и вообще сумеют "найти общий язык"… Содержит нецензурную брань.
Продолжение «Прикамской попытки», четверо наших современников, инженеры и офицеры, попали в восемнадцатый век, где в меру своих способностей пытаются изменить вектор развития России. Четвёртая часть. .
Продолжение «Прикамской попытки», четверо наших современников, инженеры и офицеры, попали в восемнадцатый век, где в меру своих способностей пытаются изменить вектор развития России.
В последнее время становится очевидным перемещение мирового центра из Европы в Юго-Восточную Азию. Свой географический шанс встать в ряд с Японией, Китаем, Кореей, и другими быстро растущими азиатскими экономиками, Россия, похоже, как всегда, упускает. А так хочется верить в нормальное будущее своей родины. Увы, изменить настоящее я не могу, но, кто мешает, хотя бы мысленно, переделать прошлое своей страны? Смогут ли изменить три инженера и отставной офицер вектор развития России, немного сдвинув его в сторону Дальнего Востока, всего на полвека раньше, чем в настоящей истории? Мои герои не страдают манией величия, не пытаются стать запанибрата с Потёмкиным и Екатериной Великой.