Пригвожденное сердце - [75]

По мере приближения края холма виднелись все более четко, и вскоре Марк увидел большой валун, громоздившийся посередине.

А еще чуть погодя он понял, что этот валун — лицо одного из краснолицых индейских сафдаров. Тварь поджидала Марка, глазея из туманной мглы, будто разя лучом лазера. Они знали, что он приближается.

Марк приостановился, развернувшись боком к цели. Что же делать?

Красная тварь там, на камнях, растопчет его, как муху. В дымке позади холма можно было различить другую фигуру, вырастающую из тумана. А на дюнах еще одну, наподобие призрачной статуи. Они ждут.

Марк тихонько повернул ручку газа. Назад дороги нет — в буквальном смысле. Ему необходимо пробиться: люди в форте обессилели и надеются на то, что он вызовет подмогу.

Марк огляделся, посмотрел назад и вперед — туда, где сафдары загородили ему путь, бросил взгляд на дюны, потом в сторону болот.

И взмолился: Господи, да что же мне делать?

* * *

— Теперь уже скоро. — Крис, Рут и Дэвид сидели в фургоне и доедали остатки своих запасов в виде чипсов, консервированных помидоров и последнего сандвича. Остальные соседи поглащали аналогичную пищу в арсенальном помещении.

— Как ты думаешь, когда? — спросила Рут встревоженно.

— Пара часов, не больше. Как только Марк доберется туда, он тут же сообщит...

— Что, расскажет все как есть?

— Ну, какую-нибудь благовидную историю... так сказать, полуправду.

— А кому Марк станет рассказывать? — спросил Дэвид, совсем запутавшись, но все равно радостный от того, что пребывал в обществе родителей.

— Слушай, сынок, Марк готовит сюрприз. Мы отсюда уедем — угадай, на чем?

— На корабле?

— Ни в коем случае.

— На машине?

— Нет... ну, догадался? На вертолете.

— На вертолете?

— Крис, — сделала ему знак Рут, — Крис, перестань, мы еше ничего не знаем.

— А что, недурная мысль, — не сдавался Крис.

— Хоть бы он добрался, — едва выдавила бледная Рут.

— Не волнуйся, дорогая, доберется!

* * *

Марк тем временем отнюдь не радовался. Ехать было некуда: красная тварь на каменной гряде не сдвинулась ни на шаг, но в любой момент могла оказаться поблизости.

Марк сдал назад и опять уперся задним колесом в песок.

— Черт, — пробормотал он сквозь зубы.

Пора принимать решение... Мотор взревел, а заодно с ним и сам Марк. Мотоцикл рванул вперед; из-под заднего колеса взметнулась туча гравия, и машина, ухая на кочках, понеслась по болоту. Дорога, дюны и сафдары пропали позади в тумане.

Марк ехал очень осторожно. Слава Богу, топь оказалась не столь уж непроходимой, как думалось поначалу. Так что выбраться из этого злосчастного места надежда есть.

Впереди виднелся луг, где паслись несколько коров, дальше лежали уже возделанные поля. Надежды Марка росли: поля не могли представлять непреодолимого барьера; еще четыре-пять миль, и он выберется на дорогу в Манби. А может, повезет еще больше, и он наткнется на уединенную ферму или на таксофон. Тогда один телефонный звонок, и дело решено.

Густой туман вставал бетонной стеной. Марк проехал с четверть мили по узкой полоске травянистого покрова, когда заметил, как из тумана возникает нечто.

Назад пути не было — только вперед. Марк двинулся по направлению к фигуре, которая высилась среди болота словно остов гнилого дерева.

К фигуре человека.

Или того, кто им был.

Когда-то.

* * *

— Знаете, Крис, — промолвил Тони, — наверно, привидения исчезли с изобретением электричества. Теперь же, когда у нас исчезло электричество, чертовы призраки явились сызнова! — Он оглядел мрачную лестницу. — Тут такая тьма... вы заметили? — Он усмехнулся, но Крис понял, что это не шутка.

Крис прохаживался по коридору, потягивая бледно-желтую бурду под названием «чай» (два-то пакетика на двадцать пять человек!); впрочем, жидкость была по крайней мере горячая.

Тони присел на каменные ступени. Сигара, которую он в сердцах швырнул себе под ноги, пыхнула прощальным сизым дымком.

— Я никогда не верил в призраков, — продолжал Тони. — Да чего еще ждать от старого циника? А теперь вот... Похоже, в последние три года все, во что я веровал, вывернулось наизнанку.

Крис задумчиво покачал головой. Тони просто устал — ему надо было выговориться.

— Тони, помните тот вечер, когда мы встретились в пабе? Вы, я и Марк?

— Господи, помню ли я! Кажется, прошла вечность...

— Потом, когда я направился домой по дюнам... ну, в общем, мне кое-что встретилось.

— Кое-что? Что именно? Сафдары? Или одна из их бедняг-марионеток?

— Трудно объяснить словами. Похоже было на галлюцинацию. Однако встреча оказала на меня колоссальное воздействие — эдакий удар обухом по психике.

— Расскажите. — Тони выпрямился.

И Крис рассказал — хотя бы то, что сумел припомнить. Даже сейчас, вспоминая, он вспотел, и рот при этом у него пересох.

Он подбирал слова, пытаясь объяснить, насколько ужасно выглядело белолицее существо, одновременно притягивающее и отталкивающее. Ему ведь хотелось приблизиться — и обнять его.

«Чай» обжег язык; Крис и не заметил, что сделал глоток.

— Даже сейчас, Тони, когда я вам рассказываю, я весь... Черт побери, трудно как сформулировать!

— Значит, вы столкнулись с непознаваемым.

— То есть? — смутился Крис.

— Рудольф Отто, теолог девятнадцатого века, называл непознаваемым первичный религиозный опыт, то есть веру в самом непосредственном ощущении, освобожденную от всех ритуалов, молитв, гимнов, песнопений и даже рационального мышления.