Приговор - [9]

– Ладно, – нехотя кивнул он. – Только обращайтесь с ним помягче.

– Я в курсе, – кивнул Уэс. – Разговаривал с директором его школы. Можете на меня положиться.

«Как же, на тебя положишься, – подумал Бенни. – Сожрешь с потрохами и не подавишься».

Уэс дождался Руди в магазине, и Бенни их познакомил.

– Он хочет поговорить с тобой в участке. Это не займет много времени. А я тебя пока подменю и обещаю, ты не понесешь убытков.

Бенни почувствовал себя прислужником римского императора, который скормил львам очередного христианина. Ему даже показалось, что Уэсли облизнулся. Руди почувствовал его страх, но он только что явился с реки, где видел скопу. Птица соскользнула с насеста под небесами и выхватила когтями рыбу из воды. Руди ощущал себя таким же сильным и бесстрашным, как скопа. Сегодня никому не удастся взять над ним верх.

– Хорошо, Бенни, я поеду, никаких проблем.

Хозяин смотрел, как парень вывел коротышку-полицейского из его магазина.

Как только «форд» Уэсли без опознавательной полицейской раскраски покинул стоянку, Бенни поднял трубку и позвонил Элене. Эта женщина всегда ему нравилась, и после смерти жены Марии он надеялся, что мог бы быть с ней. Эта была одна из причин, почему он взял на работу Руди. Но у Элены не было времени ни на него, ни на какого-либо другого мужчину.

– Элена, – сказал он, когда она подняла трубку в вестибюле отеля, – это я, Бенни. Только что полицейские забрали Руди на допрос. Повезли в участок.

Элена встревожилась, но не слишком. В гостинице до нее не доходили сплетни о сыне и Люси, замаравшие, подобно коровьим лепешкам, всю округу.

– А что им надо? – небрежно спросила она. По ее тону можно было подумать, что она пыталась успокоить Бенни, хотя успокаивать должен был он.

– Хотят допросить по поводу убийства в нашем районе.

В этом был определенный смысл. Руди работал в магазине по вечерам и мог что-то слышать. Но почему его повезли в участок?

– Ты чего-то недоговариваешь? – Теперь в голосе женщины появились тревожные нотки.

Бенни помолчал. Он никак не мог заставить себя сказать Элене, что ее сына подозревают в зверском убийстве Люси Очоа.

– Нет, просто сердце не на месте. Не доверяю я этим чертовым копам. А Руди, ты же знаешь, иногда он самый злейший враг себе.

Не слова, а неуверенность в голосе Бенни заставили Элену заподозрить, что дело серьезнее, чем он говорит. Она на всякий случай решила оставить за себя старшую официантку Терезу, а сама съездить в участок и выяснить, в чем дело. И, поблагодарив Бенни, повесила трубку.

Через пять минут, оставив Терезе подробные указания, женщина села в свою раздолбанную «тойоту-камри» и поехала в расположенный в квартале от отеля полицейский участок. День стоял прекрасный, хотя немного ветреный. Элена предпочла бы прогуляться пешком, но не хотела терять времени.

Секретарь в приемной вежливо заверила Элену, что к ней сейчас выйдут, и пригласила сесть. Помещение было совсем маленьким и вмещало всего несколько стульев, дверь, вероятно, вела в кабинеты полицейского участка. Руди находился где-то там, но створка была плотно закрыта. Рядом висело объявление: «Посторонним вход воспрещен». «Вот невидаль, – подумала Элена. – Будто кому-то охота туда заходить!» Но в данный момент именно это было главным ее желанием. Однако пустить ее туда могла только сидящая за конторкой женщина, и Элена решила подождать по крайней мере несколько минут. Она посмотрела на часы над конторкой. Шестнадцать минут четвертого.

Прошло несколько мгновений, Элена не выдержала, встала и подошла к окошку секретаря.

– Будьте добры, мисс, пожалуйста, позвоните начальству, сообщите, что я пришла. Я в самом деле возражаю, чтобы с моим сыном беседовали без меня.

Секретарь покосилась на нее, однако подняла трубку и сказала несколько слов кому-то на другом конце провода.

– И еще, – продолжала Элена, – зарегистрируйте, что я явилась в три часа шестнадцать минут. – Она сама не понимала, почему сказала это, но решила, что такие сведения могут оказаться важными.

Уэс Брюм собирался начать допрос Руди. Он отвел его в специально оборудованное для допросов помещение – пустую комнату размером восемь на десять футов с оливковыми стенами и цементным полом. Всю мебель составляли неопределенного вида металлический стол и четыре стула. Никаких прозрачных с одной стороны зеркал, сквозь которые другие копы могли бы наблюдать за происходящим. Зато на столе был установлен большой магнитофон, включенный видеомагнитофон, чтобы регистрировать любое изменение мимики подозреваемого во время беседы. Кряхтелка поступил так, как ему советовали, – выключил оба прибора. Пригласил Руди сесть, опустился напротив и положил перед собой новый желтый блокнот и ручку. Пододвинул подозреваемому лист бумаги с перечислением «Прав Миранды»[6] и предложил подписать.

– Простая формальность.

Руди сделал вид, что читает, а затем поставил свою фамилию под печатным текстом.

Уэс, прежде чем пригласить Руди в эту комнату, несколько раз проиграл в уме ход предстоящей беседы. Первым делом он решил протянуть подозреваемому веревку и посмотреть, не затянет ли тот ее на собственной шее. Брюм наклонился вперед и дружелюбно шепнул: